Л. Константинов - Искатель. 1968. Выпуск №5

И вот однажды, примерно неделю спустя после ее появления в мастерских, Лариса подошла к Виктору Сторожуку и попросила поставить ее на учет.

— Комсомолка? — не поверил секретарь. — Покажи билет!

Показала. Все честь по чести: фамилия… выдан… членские взносы… И наискось крупно написано: «Коммунистический долг выполнила». Но даже эти слова не произвели впечатления на недоверчивого секретаря ячейки.

— Разберемся, — сурово сказал девушке Сторожук. — Может, по ошибке билет выдан.

Так возникло, выражаясь современным языком, персональное дело Колосовой. Но тут подоспели события, которые, заставили комсомольцев посмотреть на Ларису Колосову совсем другими глазами.

Город занимал важное стратегическое положение, через него проходили хлебные дороги, отборное зерно шло из глубин Украины. Он был как бы хлебным перевалочным пунктом. До революции местные купцы жирели на зерне; центральная улица (она так и называлась — Хлебная) была сплошь застроена двухэтажными домами наиболее удачливых хлебных спекулянтов, возле которых кормились приказчики, маклеры, перекупщики и прочая торговая мелкота.

Вокруг на сотни верст раскинулись степи. Ровные, как натянутое полотно, они протянулись от горизонта до горизонта, и казалось, вся земля — вот такие бескрайние разливы пшеницы. Зелеными островками плыли в желтом море богатые хутора. Залегли в зреющих хлебах овраги. Понимая, что основные силы большевиков заняты на фронтах, подняли головы недобитые помещичьи и кулацкие сынки. Это были злобные и опасные враги; местные уроженцы, они знали все ходы и выходы в степных просторах и деревнях, держали в страхе деревенскую бедноту — когда еще ждать помощи из города? — они грабили и убивали без разбору. Вот подлинный документ эпохи, донесение киевского губвоенкома о зверствах банды Соколовского: «Погром в городе Радомысле имел ужасающий характер, большинство убитых — женщины, старики, дети. Пока зарегистрировано 235 трупов. Много трупов брошено бандитами в реку. На трупах детей массовые уколы штыками. У женщин проколоты штыками груди. У некоторых разрезаны животы… Все трупы обобраны чуть ли не донага. Женщины и дети обезображены до ужаса».

Напрягая последние силы, молодая республика разрывала огненное кольцо фронтов. А внутри этого кольца вспыхивали кулацкие мятежи. Крупные, вроде банды Григорьева, были разгромлены регулярными частями Красной Армии. Но оставалось еще очень много мелких банд — всяких «коршунов», «зеленых», «батька Андрия», «батька Степана», сумасшедшей Маруськи… Мелкие это были болячки, но от этого не легче. Такая банда в полсотни сабель вырубала активистов и комнезамовцев в очередном селе и исчезала бесследно в мареве степей, рассыпалась по хуторам, отъедалась и отсыпалась до следующего налета.

Каждую ночь дали пламенели пожарами. На крестьянских телегах привозили в город изрубленных комнезамовцев — под три залпа опускали в землю.

Стояла в городе небольшая красноармейская часть. Тягаться с бандами ей было не под силу — только бы город удержать. И еще было несколько десятков коммунистов и комсомольцев. Рядом с их рабочими местами стояли винтовки. Случалось, отстреливались от бандитов на окраинах. Иногда уходили в степи, пробивались через засады и возвращались угрюмые, иссушенные солнцем, везя на подводах раненых и погибших друзей.

Городской отряд ЧОНа да горстка красноармейцев — вот и все силы, противостоявшие разбойничьим кулацким хуторам.

— Если банды объединятся, нам их не сдержать, — докладывал Петренко ревкому. — Мы можем поставить под ружье максимум полторы сотни людей. Многие из них впервые держат винтовки. Остальных забрали на фронт… Дай мне, председатель, в ЧК человек пять коммунистов. Ты мои потери знаешь, — проговорил раздумчиво Петренко. — Мысль у меня одна появилась…

— Нет у меня людей. Нет! — жестко ответил предревкома. — И тебе, Петренко, это известно не хуже моего. Твоим коммунистам очень туго, знаю, но ведь каждый — золото. Справишься. — Он устало закрыл глаза ладонью. — А-а… говоришь… мысль?

— Тут недавно мои хлопцы перехватили связную. К Свининникову - младшему шла. Приказ у нее нашли — бандам сгруппироваться. Готовить мятеж. Очень подробные инструкции у нее, понимаешь, все в деталях.

— Кто посылал?

— Молчит. Мое мнение: либо эсеры новую контру заварили, либо ее послало на связь сборище тех же эсеров, украинских эсдеков и незалежников. В мае оно было, в Киеве… Вот я и подумал, а не воспользоваться ли нам…