В. Михайлов - Искатель. 1968. Выпуск №4

— Прошло в общей сложности около трех часов — считая с момента старта.

— О, как много уже, как много! — почти простонала она.

— Ну, — утешил он, — мы все время с тобой. Что же мы стоим? Чудесный воздух. Там, в будущем, климат нормализован и жизнь проходит главным образом на воздухе. Идем дальше. Там что строится сейчас? Театр?

Она кивнула, зная, что Александр, несмотря на темноту, чувствует каждое ее движение.

— Да, по моему проекту.

Ее не удивил вопрос о том, что еще полсуток назад было очень хорошо известно Александру: ведь полсуток прошло для нее, для него же — больше десятилетия.

— Ну, идем же!

Теперь он взял ее под руку, и Кира повиновалась. Они пошли молча, не глядя друг на друга, но ощущая близость идущего рядом. Город кончился; справа все ближе к дороге подступал лес, слева приближалась река, оттуда повеяло влажным ветерком.

— Послушай, но у тебя ведь, наверное, есть какие-то запасные батареи! Не может быть, чтобы все ограничивалось двенадцатью часами. А как живут в экспедициях?

— Они подзаряжают батареи, — ответил Александр сразу все. — У экспедиций — большой запас энергии.

— Ага! Их можно заряжать?

— Конечно. Заряд наводится, индуцируется.

— Значит, ты можешь дома…

Он улыбнулся ее горячности.

— К сожалению, это доступно только там. Если бы я попытался зарядить, батарею здесь, даже будь у меня вся аппаратура, городская сеть мгновенно вышла бы из строя.

— И никак нельзя? Но ведь это опасно! Что, если они опоздают?

Он кашлянул.

— Все может быть, конечно. В будущем тоже так — все может быть. Но если случится, то легко и безболезненно. Мгновенно.

— Значит, ты все-таки уйдешь, — почти без звука сказала она.

— Да.

Кира прижалась к нему как можно теснее, стараясь не нарушать ритма, в котором они шагали.

— Я такая глупая… Я была очень обижена на тебя, понимаешь? И в самом деле ты меня оставил; все равно ради чего, но это обидно. Ты не сердишься на меня?

— Да нет, — сказал он. — Я не сержусь.

— Тогда придумай что-нибудь, Алька, милый… — впервые за эти часы Кира назвала его так и сама удивилась тому, что это получилось у нее легко и естественно, вспыхнула мгновенная радость: оба они, прежний Александр и этот, слились в одного человека, слились наконец!

— Слушай, а если обратиться к энергетикам? Может быть, они найдут способ зарядить тебя?

Они оба даже не заметили смешного оборота речи.

— Мало надежды: нет такой аппаратуры. Но пусть даже… а что дальше? Дважды в сутки повторять процесс дозарядки им не под силу. И потом жить, жить постоянно надо в своем времени.

— Пойдем, и рассказывай что-нибудь, я скорее приду в себя. Ну, например, о полетах. Там тоже летают?

— Да. И далеко. Мы и мечтать не могли о таких маршрутах.

— В какое же будущее прилетают они?

— Они возвращаются в свою эпоху. К звездам в той эпохе летают в гиперпространстве. Другие корабли, иные принципы движения. Нам они удивляются: говорят, что для таких полетов надо было обладать громадным мужеством.

— Наверное, очень приятно быть эталоном мужества для целой эпохи!

— Не думаю, чтобы у них его было меньше. Просто возникли иные формы проявления. Но они правы в том, что покинуть свое время очень страшно. Ведь родная земля — это не только территория. Это еще и время. Я живу в этом же городе. Но тот ли это город, если вдуматься? В центре, например, где сейчас возвышаются эти ветвистые дома, у них через пятьсот лет находится…

— Нет! — почти крикнула она. — Не надо! Молчи!

Этого нельзя слушать даже в самом лучшем настроении.

Это ведь были ее дома, она придумала и проектировала их, строительство закончилось совсем недавно — год назад. Это новые дома, и тяжело слышать, что когда-то на этом месте будет- или есть-уже что-то совсем другое, а ветвистые здания, жалкие и безнадежно устаревшие, снесены и вывезены как мусор. Ты работаешь и думаешь, что это надолго, но кто знает, каким на самом деле будет срок, в течение которого твоя мысль послужит людям?.. Кира не стала говорить этого вслух, но Александр догадался сам.

— Извини, — сказал он. — Я помолчу.

— Нет, говори. Только о другом, пожалуйста. Расскажи, как вы там живете, чем заняты…

Александр ответил не сразу.

— Мы, как ты понимаешь, в центре внимания. Живые свидетели эпохи пятисотлетней давности. Историки ухаживают за нами. Мы их понимаем. А нам не терпится включиться активно в жизнь людей нашего нового настоящего. Они это тоже понимают. Минуты на счету. Страшно увлекательно. Ну, а практически… Тянет к любимому делу. Пилоты все так же летают. Конечно, на приземельских линиях.