Владимир Фильчаков - Катализатор

Честно говоря, мне стало не по себе. Получается, что все происходит благодаря мне, и кубик совершенно ни при чем? И мой страх, и моя ненависть, и любовь, все это живет во мне и никакие золотые предметы здесь ни при чем. Неправда! До его появления в квартире моя жизнь текла размеренно и спокойно, а после стала совершенно иной. И вот еще в чем вопрос: какая из жизней мне больше нравится?

В дверь позвонили. Пришли за кубиком, равнодушно подумал я, и побрел открывать. На пороге стояла Таня. Она шагнула мне навстречу, но что-то в моих глазах остановило ее. Мы долго смотрели друг на друга, пока она не смутилась и не сказала:

- Здравствуй. - Голос у нее был, почему-то, виноватый.

- Привет, - я посторонился, пропуская ее.

Она вошла, повернулась ко мне, глядя снизу вверх синими глазами. Что-то принужденное было в ее взгляде. Но один раз она уже забирала кубик! Неужели опять?

- Эээ... - забормотал я. - Раздевайся. Я помогу тебе...

Я протянул руки, чтобы принять ее пальто, но она осталась неподвижной, только смотрела виновато и потерянно.

- Прости меня, - выдавила она, и у нее из глаз потекли слезы.

- Ну вот. За что?

- Как за что? Как за что? За то, что не пришла к тебе, когда ты просил.

- Ах, это! Не стоит просить прощения.

- Как же не стоит? Ведь я же... Ведь ты...

Я подошел к ней, расстегнул пуговицы на пальто, снял. Под пальто у нее был свитер и джинсы.

- Все уже прошло, - успокаивающе сказал я. - Теперь все хорошо.

- Я должна была сразу прибежать. Сразу. Все бросить и прибежать.

- Ну что ты...

- Нет! Должна была.

Меня тяготил этот разговор. Она надеется, что похнычет, покусает губки, и ее простят навек и бесповоротно. Но мне все равно. Теперь - все равно. Ведь я понял - благодаря кубику! - кого я люблю на самом деле.

- Ты отдала кубик Шмыгину? - неожиданно спросил я.

Она смутилась, отвернулась. Медленно села на стул.

- Ты знаешь, как страшно, - сказала наконец плачущим голосом. - Он схватил меня за руку на улице, и не отпускал до тех пор, пока я не согласилась его выслушать. Грязный такой, черный. Пьяный. Или нет, как это... перегар. Да, от него разило перегаром. Он похохатывал так... неприятно, и смотрел глумливо. Я очень испугалась. Он сказал, что сам к тебе идти не может, что за ним следят... Я только потом поняла, что это глупость - если за ним следят, то увидят, как он разговаривал со мной... и все такое... Я не понимаю, зачем ему понадобилась моя помощь. Я принесла ему кубик.

- Ты разворачивала узелок?

- Нет, что ты! Я так стремилась поскорей разделаться с этим, что сломя голову побежала...

- Куда?

- Он ждал меня за углом.

Зачем я веду этот допрос? Чтобы хоть что-то говорить?

- Так ты простил меня?

- Да-да, конечно, - машинально ответил я, думая о своем.

- Ну так поцелуй меня! - она капризно надула губки.

Я холодно чмокнул ее в эти губки, пахнущие цветочной помадой, которая некогда так нравилась мне, а теперь вызывала если не отвращение, то некоторую брезгливость.

- Не так!

- Знаешь, - принужденно сказал я. - Ко мне сейчас должны прийти. Очень важная встреча. Не сердись, ладно?

- Ты меня выгоняешь? - она вспыхнула, вскочила, глаза ее расширились и потемнели.

- Нут вот еще! - сказал я как можно строже. - Нашла что выдумать!

- Ты меня не простил... - Она посмотрела на меня, пытаясь поймать мой взгляд. Сказала обреченно: - Ну что ж, так мне и надо.

Я боялся только одного - что она сейчас расплачется, и мне придется ее утешать. Но она удержалась, хотя губы ее дрожали и в глазах стояли слезы. Она оделась, не поднимая глаз, глухо сказала 'Прощай', и ушла. Я вернулся в комнату, сел, зажав руки между коленями, посидел, раскачиваясь. Зря я так с ней. Еще совсем недавно мне казалось, что я ее любил...

В дверь снова позвонили. Я вздохнул и пошел открывать. Это была ... Люся.

- Привет, - растерянно сказал я. - Что это сегодня все с ранними визитами?

- Суббота, - дрожащим голосом сказала бывшая жена. - Не спится людям.

Она сняла куртку, села на диван, выставив коленки, обтянутые черными брюками. По румянцу на ее щеках я понял, что она сильно волнуется. Она теребила воротничок блузки и кусала губу.

- Люся, ты за кубиком? - я сел напротив нее.

- Каким кубиком? Ты стал играть в кубики? Нет. Я просто так пришла. - Она еще больше покраснела. - Я видела твою пассию. Только что, мы встретились на лестнице.

Теперь покраснел я.

- Вот что! - она вскочила, нависла надо мной. - Я прихожу, унижаюсь, встречаюсь с твоей девчонкой, выдерживаю ее презрительный взгляд. И все ради чего, спрашивается? Я не знаю, ради чего! - она села, посмотрела умоляюще.