Юрий Бурносов: Армагеддон 3. Подземелья Смерти

Он оказался в месте, для которого не существовало названия в человеческом языке. Пространство, отдаленно напоминающее исполинскую пещеру, со стенами из темного бархата, подсвеченными серебристыми звездочками. Здесь было очень холодно. Махукутах чувствовал чье-то присутствие, но никого не видел. Куда ни посмотри, только темный бархат и серебряные звезды.

— Шибальба, — пробормотал Махукутах.

Звук его голоса раскатился по темно-фиолетовому пространству, колыхнув тяжелые завесы тьмы.

— Нет, — возразил кто-то рядом. — Слишком шикарно для преисподней. Скорее, одно из тринадцати небес.

Махукутах повернул голову и увидел Гватемальца. Удивительно, но южанин тоже выглядел напуганным. Может быть, потому что рядом с ним не было нагуаля-ягуара?

— Где остальные? — прошептал Махукутах.

Гватемалец огляделся.

— Они не смогли пройти сквозь дверь, — решил он наконец. — А может, их разорвали на куски привратники… Даже странно, что ты здесь, Малыш. Не ожидал от тебя.

Прежде чем Махукутах успел преисполниться гордости, Гватемалец вдруг больно ущипнул его за руку.

— Ты что? — возмущенно воскликнул Махукутах.

— Смотри! Это сам Великий Губитель!

В глубине фиолетового пространства заколыхалась черная тень. Махукутах, чувствуя, как слабеют колени, непроизвольно отступил на шаг назад.

— Стой на месте! — зашипел Гватемалец. — И не смей скулить — Владыка ненавидит трусов!

Тень приблизилась, обрела четкие очертания. Махукутах охнул от неожиданности. Болон Окте, Черный Владыка, Дуновение Смерти почему-то принял вид… девушки-гринго!

У Болон Окте были длинные светлые волосы и разноцветные глаза — зеленый и синий. Бог был одет в черный комбинезон, наподобие тех, что носят бойцы отрядов специального назначения. Комбинезон выглядел настолько обыденно, что Махукутах даже засомневался, не перепутал ли он Владыку с живой девушкой, неизвестно как оказавшейся в этом странном месте. Но, взглянув в лицо Болон Окте, убедился, что это действительно аватар бога — кожа девушки была прозрачной, как дымчатое стекло, сквозь которое просвечивали голубоватые прожилки.

— Кто вы? — спросил Болон Окте приятным девичьим голосом.

— Мы — твои слуги, Владыка, — охрипшим от волнения голосом ответил Гватемалец. — Разве ты не помнишь меня?

«Ага, — подумал Махукутах, — значит, Гватемалец уже встречался с Великим Губителем прежде!»

Бог в облике девушки удивленно поднял тонкие брови.

— Вы — мои слуги? — озадаченно повторил он.

— Мы пришли молить тебя о милости, Великий Губитель…

— Почему вы обращаетесь ко мне как к мужчине? — перебил его Болон Окте.

Гватемалец смешался. В других обстоятельствах Махукутах испытал бы злорадное удовлетворение, но сейчас ему было не до того.

— Прости, Владыка… твои слуги слишком напуганы… если ты желаешь, мы будем обращаться к тебе как к женщине…

В разноцветных глазах бога мелькнуло нетерпение, и Махукутаху захотелось зажмуриться от страха.

— Как вы попали сюда и что вам нужно? — сердито спросил Болон Окте.

— Мы прошли через Черную Дверь, Владыка. Мой нагуаль сказал, что она откроется в том месте, где была похоронена заживо старая Сестра Смерти…

Болон Окте нахмурился еще больше. Потом пробормотал что-то на непонятном Махукутаху языке.

— Так это вы выпустили в мир вирус Армагеддона? — спросил он голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

Махукутах окончательно запутался. Что происходит? Играет с ними Великий Губитель, что ли?

— Нет, Владыка, — опустив взгляд, проговорил Гватемалец. — Твое проклятие выпустили в мир сумасшедшие гринго. Мы лишь хотели молить тебя отвести руку от народа киче. Пусть гринго вымрут все до единого, нам их не жаль. Но киче всегда были твоими верными слугами…

— И цоцили тоже, — вставил Махукутах. — Умоляем тебя, прости наши народы!

Но бог, похоже, разгневался не на шутку.

— И вы посмели явиться ко мне с такой пустяковой просьбой? — крикнул он.

У Махукутаха подкосились ноги, и он упал на колени. Гватемалец, белый как снег, попятился.

— Вы — ничтожные насекомые! — загремел бог. От того, что голос его оставался девичьим, было еще страшнее. — Вы заботитесь лишь о благополучии своих племен, не думая о том, что болезнь может уничтожить весь мир!

— Но, Владыка, — дрожащим голосом возразил Гватемалец, — ты ведь сам создал Веселую Смерть на погибель роду людскому…

— А ты что, умеешь читать мои мысли? — ехидно осведомился Болон Окте. — Или знаешь наперед все мои замыслы?