Павел Тимофеев - Монголы

Кашкин посмотрел на пол и понял, что испугался напрасно. Ему показалось, что под ним прогибается обветшавший пол, а на самом деле это был покрытый мешковиной лист стали, точно такой, какой попал в ничего не подозревавшего человека, отрубив ему таким образом голову. Кашкин остановил подъёмник и поехал вниз, делать на крыше было больше нечего.

Когда подъёмник уже находился на уровне второго этажа, Кашкин заметил, что милиция загружает в машину отчаянно сопротивлявшегося человека. Спустившись и расспросив оставшихся на месте преступления, Кашкин узнал, что рабочие поймали какого-то сумасшедшего и тот сознался, что скинул лист с крыши.

Кашкин понимающе покивал головой, пошутил что-то на счёт чистосердечного признания, хотя ни на йоту не сомневался в невиновности задержанного. Он знал имя истинного убийцы, простое имя, в переводе с греческого означающее: "помощник, защитник, предотвращающий", а без перевода: "Алексей".

***

Марина обещала позвонить около двух, но Алексей, после звонка Олега, уже сомневался в том, что этот звонок состоится. Ему почему-то показалось, что Олег если не знает, то догадывается о произошедшем между им и Мариной, хотя говорил он о другом.

Алексею приходилось сидеть на кухне, так как в гостиной сверху раздавались равномерные удары молотка, сопровождаемые перетаскиванием чего-то большого и тяжёлого из одного угла в другой. Так как у Алексея не было никакого желания связываться с соседями сверху, он решил записать футбол, который собирался смотреть, и перенести просмотр на более безопасный для психики момент времени, тем более, матч транслировался в записи.

Около двух часов дня, десятью минутами раньше, раздался звонок, но к удивлению Алексея, звонок был не телефонный, звонили в дверь. Алексей на цыпочках прошёл в прихожую и наклонился к глазку. Непонятно почему, но у него внезапно возникла мысль, что соседи сверху, разобравшись между собой, решили теперь приняться за него (скорее всего эта мысль появилась потому, что молоток наверху снова затих).

Соседа с окровавленным молотком наизготовку за дверью не оказалось, но там находилось то, что обрадовало его не больше, чем если бы это был сосед: там была лысина, большая, блестящая, конусообразная лысина следователя Кашкина.

Лысина повернулась из стороны в сторону, потом поднялась и её место занял глаз, который медленно приблизился к глазку, закрывая собой свет (следователь таким образом хотел проверить, горит ли в квартире свет).

Алексей тяжело, но беззвучно вздохнул, отошёл на цыпочках в комнату, а потом, громко шлёпая тапками по линолеуму, подошёл к выключателю, включил свет и сделал шаг к двери. В глазке по-прежнему было темно, поэтому он напустил в голос побольше недовольства и спросил:

-Кто там?

-Я.

-Нет, я-то здесь, - попытался пошутить Алексей, одной рукой уныло снимая с двери цепочку, а другой поворачивая ручку замка.

Следователь ворвался в квартиру с такой скоростью, словно придуманный Алексеем сосед с окровавленным молотком существовал в действительности и, как раз в это мгновение, громадными прыжками летел вниз по лестнице, угрожая полностью изменить геометрическую конфигурацию лысины Кашкина.

Алексей закрыл дверь, оценил мокрые следы, оставленные на линолеуме оттаивающими ботинками Кашкина и прошёл за ним в комнату. Следователь уже сидел в кресле, а между пальцами правой руки дымилась только что прикуренная сигарета. Если бы не события последнего месяца, Алексей, может быть, и разозлился, но теперь он понимал, что если Кашкин себя так ведёт, то у него для этого есть какая-то причина, пусть даже им самим придуманная.

Алексей присел на диван и сказал:

-Я вас слушаю.

-Нет, это я вас слушаю. Для начала я хотел бы, чтобы вы рассказали мне, где находились сегодня с десяти до двенадцати часов. Только не надо ничего придумывать, я хочу знать, что вы делали после того, как вам позвонил Олег.

-Откуда вы знаете, что он мне звонил? - Алексей уже понял, что что-то произошло, а Кашкин пытается разыграть из себя нечто среднее между Коломбо и Глебом Жегловым, и считает, что у него это прекрасно получается.

-У меня свои источники, и я не обязан их разглашать. Вы будете отвечать на вопрос?

Осознав, что отпираться бесполезно, Алексей ответил.

-Буду. С тех пор, как я повесил трубку, я никуда не выходил из квартиры, и большую часть времени просидел на кухне, так как в этой комнате кто-то молотком по потолку всё утро стучал.