Вячеслав Маликов: Тест на совместимость

Ветер кажется особенно холодным, если нечего есть. Высокая сгорбленная фигура, кутаясь в чёрный потёртый плащ, и пошатываясь от усталости, медленно двигалась по заснеженной улице, оставляя неглубокие резные следы ботинок в первом снеге.

Утро набирает силу. Улица типичного небольшого промышленного города, если не считать того, что на ней нет никаких людей, никакого света не льётся из огромных витрин, мимо не проносятся машины…

Фигура поёжилась от холода и двинулась дальше.

Улица довольно узкая – старый район, почти центр города, некогда бывшего домом для сотен тысяч человек. Теперь же… впрочем, кому какое дело, сколько ещё горожан по подвалам и чердакам осталось в живых?

Пройдя до угла старого кирпичного дома, человек остановился и прислушался. Ветер в разбитых окнах… скрип фонаря… крик ворона… Человек поднял голову вверх, капюшон упал на плечи, открыв небу белую кожу и чёрные смоляные волосы, длинные и спутаные. С монотонного серого неба на лицо падали маленькие колючие снежинки. Серое небо – как в тему…

* * *

– Вилли! – молоденькая девушка, ещё подросток, застенчиво улыбаясь, кидает в него снежком и, довольно взвизгнув, убегает прочь, прячась за дерево…

* * *

Опустив голову, человек поправил капюшон и пошёл дальше.

Улица довольно длинная, две полосы движения в обе стороны… битого развороченного взрывами бетонопластика. В паре метров застыл припорошенный снегом Бьюик Элиси, уткнувшись капотом в погнутый фонарный столб. Рядом на боку примостился Гранд Чероки 2 Турбо. Из разбитого лобового стекла торчит распухшая рука мертвеца.

Изрешечённые осколками кирпичные стены слепо глядят на улицу пустыми глазницами выбитых окон…

Опять остановка. Что-то в последнее время слишком много остановок… Как медленно снежинки падают… Человек протянул руку и поймал в ладонь несколько крошечных посланников безучастных небес…

* * *

– Вилли! Что ты здесь делаешь? Простудишся!

– Но няня…

– Никаких «но»! Марш в дом!

* * *

Человек дёрнулся, словно везапно очнулся. Рядом кто-то плакал. Показалось? Вроде нет… Оглянувшись, он нашёл источник плача – дом справа от дороги. Стараясь шуметь как можно тише, он прошагал в его сторону и, прижавшись к стене, осторожно заглянул внутрь. Дверь в проёме отсутствовала, её обожжённые обломки валялись рядом, успав линолеум пола древесной шелухой. Внутри было сумрачно, всюду были разбросаны посуда и рассыпаны продукты. Холодильное устройство валялось на боку, открыв дверцу, слово свой рот рыба, выброшенная на берег, в бессильной попытке вздохнуть непривычный сухой воздух… Рядом с холодильным устройством в стене зияла ещё одна дыра дверного проёма.

Плачь стал громче. Фигура отделилась от дверного проёма и, стараясь не хрустнуть лапшой или битой чашкой под ботинком, медленно пересекла кухню и вошла в смежное помещение.

– Стой! – перед ним из темноты взметнулась рука с блестнувшим металлом в сжатом кулачке. На полу, прижавшись к дальней стене спиной сидела женщина, вцепивщись одной рукой в лежащую на полу рядом с ней сумочку, а другую руку с пистолетом выставив вперёд.

– Ты кто? – спросила она. Нет, скорее всего она моложе, чем показалось сперва…

– Человек, – ответил первое, что взбрело в голову.

– Это я и так вижу! – дёрнулась женская фигура. – Ты местный? Откуда язык знаешь? Отвечай!

– Не стреляй, – человек сделал шаг вперёд.

– Стой! Или убью! – взвизгнула женщина.

Человек криво улыбнулся и сделал ещё один шаг, потом ещё два. До противоположной стены, где сидела женщина, оставалось не более пяти широких шагов.

– Я сейчас выстрелю! – женщина попыталась встать, но человек метнулся к ней и схватил её руку с пистолетом, вывернув и сдавив запястье. Незнакомка взвыла и вцепилась свободной рукой в лицо, полускрытое капюшоном.

– Дура, твою мать! – человек дёрнул на себя пистолет и толкнул женщину к стене. Она откинулась назад и ударилась головой о пластиковую обшивку весёленькой расцветочки. Из её глаз непроизвольно потекли слёзы…

– Хы…, – человек оскаблился и, стянув свободной рукой капюшон, приблизил своё лицо к лицу замершей женщины. В правой руке у него теперь лежал согретый теплом незнакомки автоматический пистолет системы Волчкова.