Уилл Макинтош - Фоллер

– Почему бы нам не поговорить о чем-то приятном?

Мини-поле для гольфа Мелиссы, находившееся за бассейном, купалось в золотом свете заходящего солнца. Он указал на него.

– Мелисса только-только закончила тринадцатую лунку. Стоунхендж.

Мелисса спрыгнула со стула.

– Давайте сыграем. – Не дожидаясь ответа, она направилась по извилистой лестнице к бассейну. Питер последовал за ней, оставив Уго сидеть наедине со своим напитком.

Мелисса передала Питеру клюшку и мяч и наклонилась за двумя запасными клюшками, лежавшими за скамейкой у недавно завершенной лунки.

Мяч Питера ударился в один из широких плоских камней и срикошетил вправо. Обернувшись, он увидел, что Уго стоит метрах в шести за их спинами, засунув руки в карманы.

Удар Мелиссы пришелся метрах в двух от лунки.

Питер направился к своему мячу.

– Погоди, – Мелисса подняла одну из запасных клюшек. – Кто будет играть вместо Изабеллы?

Питер застыл. Мелисса стояла с клюшкой в руках, ожидая, пока кто-нибудь из них заговорит первым.

– Я скучаю по ней. Я знаю, что вы двое тоже. Может быть, вы этого не осознаете, но я думаю, что по большей части ваш раздор связан с ней. Если бы она была здесь, не думаю, что этот конфликт возник бы.

Уго издал лающий смешок, грубость которого явно поразила Мелиссу.

– Что здесь смешного, Уго?

Питер достал запасную клюшку, его колени сильно тряслись.

– Я буду играть вместо Изабеллы. Давайте просто покончим с этим.

Пока он устанавливал оранжевый мяч, кто-то вырвал клюшку из его руки. Он поднял глаза и увидел, что над ним навис Уго.

– Не смей. Я говорил тебе никогда не произносить при мне ее имя, и я не шутил.

Между ними встала Мелисса.

– Что, черт возьми, происходит? Скажите мне кто-нибудь. Сейчас же.

Питер должен был настоять, чтобы в ту ночь они вызвали в его лабораторию полицию. Но он выбрал легкий путь, который предложил тогда Уго. Однако сейчас он уже не казался таким легким. Уго уставился на Питера.

– Вперед. Расскажи ей. Я устал от того, что наши друзья думают, что я корень зла.

Он хотел сказать Уго, чтобы тот заткнулся. Он хотел бежать.

– Что мне рассказать? – Мелисса посмотрела на Питера, нахмуренно и растерянно. Должно быть, в ее голове проносились варианты и самый страшный был тот, что он изменял ей с ее сестрой. Если бы все было так просто.

– А еще лучше, пусть тебе расскажет Питер. – Уго посмотрел на него. – Почему бы тебе не узнать, сможет ли настоящий Питер присоединиться к нам? Или он слишком болен?

Слова поразили Питера так, будто его ударили в челюсть. Определенно, Уго не мог этого знать. Никто не знал, кроме его врача.

Мелисса перевела взгляд с Уго на Питера и обратно.

– Если ты пытаешься донести какую-то глубокую экзистенциальную мысль, Уго, она от меня ускользает.

Уго пожал плечами:

– Я просто спрашиваю, может ли Питер присоединиться к нам.

– Он сейчас перед нами , – почти крикнула Мелисса.

Уго отрицательно покачал головой.

– Это не Питер. – Он посмотрел на Питера и хмыкнул. – Я предполагал, что хотя бы твоя жена посвящена в эту тайну. Неужели ты ничего ей не рассказал?

Как же Уго мог узнать? Доктор Отеро не могла выдать Питера, так ведь? Если бы она это сделала, то рассказала бы Мелиссе, а не Уго.

Уго цокнул языком и покачал головой, как будто был разочарован Питером.

– Ты действительно думал, что я не замечу первые симптомы болезни, от которой страдала моя жена?

Питер попытался вспомнить, когда последний раз он виделся с Уго. На тренировочном поле? В тот день даже сам Питер не знал, что у него Петерсон-Янтц.

Мелисса внимательно осмотрела Питера, задержав взгляд на его дрожащих руках.

– Милый, ты болен?

– Он не болен. Болен настоящий Питер. Сейчас даже очень.

– Заткнись, – сказала Мелисса. – Я спрашиваю у Питера.

Она повернулась к Питеру, умоляюще глядя на него.

– Скажи мне, что происходит.

Уго сел на скамейку рядом с тринадцатой лункой, откинулся на спинку и скрестил руки на животе.

– С чего начать? – спросил он, подняв брови.

– Что, по-твоему, ты знаешь? – ответил вопросом на вопрос Питер.

– Ладно. Две недели назад у тебя появились ранние симптомы Петерсона-Янтца. Теперь, – он размашистым жестом указал на руки Питера, – они совсем исчезли. Либо ты разработал лекарство от Петерсона-Янтца, – в этом случае я уверен, что Нобелевский комитет тут же вручил бы тебе премию в области медицины и физиологии, – либо ты себя клонировал.