Александр Чубарьян - Хакеры 1. Basic

Ник вежливо отказался, тогда Хрипун сделал несколько глотков, а затем затянул долгий рассказ о своей жизни, горькой судьбе и заднице Фортуны, которая никогда не улыбалась просто так, от

души.

Покончив со своей биографией, Хрипун переключился на обитателей Отстойника. По его мнению, большинство из них заслужило свою участь, и лишь некоторых по-настоящему жаль.

Ник почти не слушал Хрипуна. Трудно найти в себе жалость, когда все мысли сфокусированы на Малом, который должен обналичить деньги.

И, тем не менее, в какой-то момент слова Хрипуна пробились сквозь корку опасений, заставив Ника прислушаться.

— Один значит глаз у них зеленый, а второй, кажись, синий.

— Что ты сказал?

— А? Да глаза, говорю, разноцветные у них…

— У кого у них?

— Ну, у тех, о ком Гошка Сильвер рассказывал…

— Какой Сильвер…

Хрипуну пришлось рассказать про старика, доживавшего свой век в самой глубине Отстойника. Он был из тех, кого называют добрыми сумасшедшими — рассказывал какие-то невероятные истории про людей с разноцветными глазами и волшебство.

— А с ним можно поговорить?

— Если с пустыми руками придешь — невозможно. Он, если не выпьет, молчит как рыба. А тебе зачем?

Ник усмехнулся. Пояснил:

— Была у меня подруга с разноцветными глазами. Волшебница…

Хрипун поразмыслил чуток, потом решительно махнул рукой:

— А, черт с ним, держи. Ты меня выручил, и я тебе помогу.

И барским жестом протянул Нику бутылку с остатками мутного пойла.

Гошка Сильвер жил в самой глубине Отстойника, в нестерпимо вонючей каморке, огороженной гнилыми досками и старыми тряпками. Из этой каморки он почти никуда не выходил, разве что в сортир, точнее его подобие, сделанное местными умель-

цами.

Оказалось, что прозвище Сильвер не имело никакого отношения к серебру. Гошка Сильвер был без одной ноги, также как и герой «Острова сокровищ» — одноногий пират Джон Сильвер. По словам Гошки, он потерял ногу еще на Великой Отечественной войне.

— В сорок пятом, в Северной Германии, мина фашистская, противодесантная…

Прикинув, сколько сейчас лет старику, Ник усомнился в правдивости рассказа, но виду подавать не стал. В конце концов, это его прошлое, и оно может быть таким, как он сам захочет.

Сильвер же, допив остатки пойла Хрипуна, заметно приободрился и даже было затянул какую-то фронтовую песню, но узнав, зачем к нему пожаловали гости, насторожился.

— Разноцветные глаза, говоришь? А у кого ты такие видел?

— У одной моей знакомой.

— А еще что у нее было?

— В каком смысле?

— Предмет. Серебряная фигурка животного, мифического или же настоящего. Видел такой у нее?

— Да вроде нет… — Ник осекся.

Паук. Серебряный паук.

Сразу же всплыла фраза, сказанная Синкой про этого паука — «Бабушка подарила».

Только вот бабушки у нее не было.

— Видел, значит… — заметив, как изменилось лицо Ника, Сильвер усмехнулся и тут же сильно закашлялся.

Когда старик откашлялся, Ник спросил:

— А что означает этот предмет? И почему из-за него разные глаза?

— Да не в глазах, милый, дело, не в глазах. Глаза, это так, побочное явление. А главное — эти предметы силу своим хозяевам дают.

— Какую еще силу?

— Волшебную. Например, могут сквозь стены видеть, или летать, или людей себе подчинять. Разные они, у каждого своя сила, своя судьба. Я…

Он снова закашлялся, на этот раз еще сильнее. Хрипун толкнул Ника, мол, я же говорил, сумасшедший старик.

Сильвер схватился рукой за поясницу, буквально упал на свое лежбище и оттуда прохрипел:

— Спину схватило… полежу чуток… ты позже заходи, я тебе расскажу про эти предметы… как я в Румынии, с капитаном Шибановым… в каком это… память моя дырявая, в сорок четвертом, кажись… ох, мать, спина болит… и выпить чего-нибудь захвати, а то на сухую рассказ не получится…

Выходя из каморки, Ник обо что-то споткнулся. Пригляделся — это был деревянный ящик, в котором лежало что-то железное, завернутое в промасленную бумагу. Хотел подвинуть ящик в сторону, но из глубины каморки раздался окрик:

— Не трогай коробку!

— А что это?

— Дверь держит, чтобы не хлопала от ветра по стенке, — пояснил Хрипун.

С облегчением они покинули каморку, в которой жил сумасшедший многолетний старик. Чуть пригибаясь, двинули по заброшенному коллектору в сторону своего «лежбища».

— Я ж говорил, что он сумасшедший, — сказал Хрипун. — Ему лишь бы выпить нахаляву, он тебе такое расскажет.