Грег Бир - Город в конце времён

— Ты вернулся, — сказала она. — Как чудесно. Ты меня помнишь?

— Я… не… нет, — произнес он, отлично сознавая, что они оба говорят не на английском или любом ином языке, который ему доводилось слышать ранее.

— Что ты помнишь?

Он уставился на вогнутый потолок. Крупные крылатые насекомые — побольше ладони — ползали или просто сидели, поблескивая черными цилиндриками туловищ. У каждого на спине по букве или символу. Двигались они как бы в ногу, словно желая сформировать шеренги — и тем самым составить слова. Прочесть их он не мог. И все же обстановка вокруг была реальной — абсолютной, до цельной и неизменной убежденности.

— Получается, я не сплю? — спросил он.

— Не думаю. Во всяком случае, не с этой стороны. Не у нас.

— И давно я?..

— Тебя била дрожь, но недолго, меньше, чем… — Тут она употребила слово, которое он не смог ухватить и задержать, а потому оно упорхнуло.

— Где я?

— Не хочу показаться грубой, но у нас принят протокол. Мы сами его придумали. Твой телопарник немножко… э-э… — Очередное слово, явно насмешливое. — Он оставил послание… мне, правда, пришлось его слегка подправить. Чтобы ты разобрался, куда попал и чего нельзя делать.

Он никак не мог повернуть голову, поэтому она поднесла поближе квадратный кусок черного полотна, испещренный красно-желтыми, сверкающими письменами — трясоткань.

— Ничего не разберу, — сказал он.

— Я тебе прочитаю.

— Меня зовут… — Но он уже позабыл, кто он такой и где был раньше… до того как… Он попытался было встать, в теле тут же возникло покалывание, и он упал обратно.

Она ущипнула свое ухо, затем коснулась носа, выказывая сочувствие. А может, это означало улыбку.

— Это ничего. Давай для начала попробуем вот что. Похоже, ты появляешься здесь из эпохи, очень далеко отстоящей от нас. Если ты реален, а не просто один из фокусов Высоканов, то тебе надо знать кое-какие факты.

Она перевернула квадрат и зачитала сверкающие слова:

«Приветствую тебя, полярная противоположность! В последнее время мне что-то не везет, и, полагаю, ты этому виновник. Рассказывать особенно нечего, ты и сам все видишь. Я — член древнего племени, бедноватый, но предприимчивый. Если ты пришел из ближайшего будущего, не оставляй свидетельств о том, что пае ждет; я предпочитаю неведение. Если ты из прошлого, скажу лишь одно: часы перестали показывать время. Впрочем, жизнь у нас вполне счастливая — когда ведешь себя смирно. Ярусы умеют жестоко наказывать. Если ты из ближайшего прошлого и хочешь немного побродить и осмотреться, тогда заботься о моем теле — только смотри у меня, не вздумай флиртовать с хорошенькими сияниями! ( При этих словах самочка фыркнула и ее лицо пошло морщинками и ямками. ) Если хочешь, развлекайся на лугу, мы там драки устраиваем».

— Ну уж нет, — добавила самочка, остро взглянув на него. Помолчав, она продолжила:

«С момента твоего последнего появления случились кое-какие перемены. Мы отправляемся в поход. Вот и все, что я знаю. Хотя надеюсь, что узнаю больше».

Самочка с надеждой вскинула глаза.

— Грамотей… Понаписал, что мог… Ну как, что-нибудь прояснилось? Мы бы очень хотели, чтобы ты рассказал нам все-все-все… сколько можешь… что угодно…

Ее явно беспокоила возможная реакция на это послание, уже сейчас терявшееся среди вихря мыслей.

Я ее видел раньше. Но это «раньше»… оно было до — или после — этого? Цепочка не складывается. Вспоминай же, Мнемозина!

— Я запутался, — с трудом выдавил он сквозь немеющие губы. — Если я останусь здесь… пусть ненадолго — придется многое освоить. Ты меня научишь?

— С восторгом и удовольствием, — ответила самочка. — Хотя ты редко остаешься надолго… А ты из будущего или прошлого?

— Не знаю… Это… это и есть Кальпа?

— Да! Да! — восторженно воскликнула она. — Ярусы находятся в Кальпе, на дне, мне кажется. Мы тут очень бедные. Так ты вспомнил!

— Только отрывочно… Тебя помню.

— Мы никогда не встречались… то есть, я хочу сказать, до сегодня, — заметила она, нахмурив славный лобик. — Зато Джебрасси о тебе рассказывал… немножко.

— Как тебя зовут? Постой-ка… Тиадба? Я не ошибся?

Радость ее была искренней, однако с оттенком удивления.

— Это он тебе сказал? А как твое имя?

— Не знаю… Получается, я отправляюсь сюда, когда блуждаю?

— Да-да, сюда. К нам. Но откуда ты?

— Не помню. Все перепуталось…

Тиадба забеспокоилась. Это он отчетливо видел, хотя способ, которым на ее лице появлялись выражения, двигались щеки, подбородок, губные мышцы — все это было странным… Странным и милым. У нее такие крохотные ушки, а глаза огромные, почти как… как…