Грег Бир: Музыка, звучащая в крови

В природе существует принцип, который, мне думается, никто до сих пор не подметил… Каждый час рождаются и умирают миллиарды триллионов маленьких живых существ – бактерий, микробов, «микроскопических животных», и жизнь каждого из них не имеет особого значения, разве что в совокупности с множеством других таких же существ, когда их крошечные деяния суммируются и становятся заметны. Они мало что чувствуют. Практически не страдают. И даже смерть сотни миллиардов не может сравниться по своей значимости со смертью одного-единственного человека.

В ряду огромного количества живых существ на Земле от мельчайших микробов до таких крупных созданий, как люди, существует определенное равновесие – примерно так же, как масса собранных вместе ветвей высокого дерева равна массе сучьев, расположенных внизу, а масса дерева равна массе ствола.

Таков по крайней мере принцип. И я думаю, что первым его нарушил Верджил Улэм.

Мы не виделись с ним около двух лет. И его образ, сохранившийся у меня в памяти, лишь весьма отдаленно напоминал загорелого, хорошо одетого джентльмена, что стоял передо мной. За день до этого мы договорились по телефону, что встретимся во время ленча, и теперь разглядывали друг друга, остановившись прямо в дверях кафетерия для сотрудников медицинского центра «Маунт фридом».

– Верджил? – неуверенно спросил я. – Боже, неужели это ты?!

– Рад тебя видеть, Эдвард, – произнес он и крепко пожал мою руку.

За время, прошедшее с нашей последней встречи, он сбросил десять или двенадцать килограммов, а то, что осталось, казалось теперь жестче и сложено было гораздо пропорциональнее. С университетских лет Верджил запомнился мне совсем другим: толстый, рыхлый, лохматый умник с кривыми зубами. Нередко он развлекался тем, что подводил электричество к дверным ручкам или угощал нас пуншем, от которого все потом мочились синим. За годы обучения Верджил почти не встречался с девушками – разве что с Эйлин Термаджент, которая весьма напоминала его внешне.

– Ты выглядишь великолепно, – сказал я. – Провел лето в Кабо-Сан-Лукас?

Мы встали в очередь и выбрали себе закуски.

– Загар, – ответил он, ставя на поднос картонный пакет шоколадного молока, – это результат трех месяцев под ультрафиолетовой лампой. А зубы я выправил вскоре после того, как мы виделись в последний раз. Я тебе все объясню, но только давай найдем место, где к нам не будут прислушиваться.

Я повел его в угол для курильщиков: на шесть столиков таких оказалось только трое.

– Слушай, я серьезно говорю, – сказал я, пока мы переставляли тарелки с подносов на стол. – Ты здорово изменился. И действительно выглядишь очень хорошо.

– На самом деле я так изменился, как тебе и не снилось. – Эту фразу он произнес зловещим тоном, словно актер из фильма ужасов, и карикатурно поднял брови. – Как Гэйл?

– Гэйл в порядке, – сказал я ему, – учит ребятишек в детском саду. Мы поженились год назад.

Верджил перевел взгляд на тарелки – кусок ананаса, домашний сыр, пирог с банановым кремом – и спросил надтреснувшим голосом:

– Ты ничего больше не замечаешь?

– М-м-м, – произнес я, пристально вглядываясь в него.

– Смотри внимательно.

– Я не уверен… Хотя да, ты перестал носить очки. Контактные линзы?

– Нет. Они мне больше просто не нужны.

– И ты стал довольно ярко одеваться. Кто это проявляет о тебе столько заботы? Надеюсь, у нее не только хороший вкус, но и внешность.

– Кандис тут ни при чем, – ответил он. – Просто я устроился на хорошую работу и могу теперь позволить себе пошвырять деньгами. Очевидно, мой вкус в выборе одежды лучше, чем в выборе еды. – На лице его появилась знакомая виноватая улыбка, потом она вдруг сменилась странной ухмылкой. – В любом случае она меня бросила. С работы меня тоже уволили, так что теперь я живу на сбережения.

– Стоп, стоп! – запротестовал я. – Не все сразу. Давай рассказывай по порядку. Ты устроился на работу. Куда?

– В «Генетрон корпорейшн», – сказал он. – Шестнадцать месяцев назад.

– Никогда не слышал.

– Еще услышишь. В следующем месяце они выбрасывают акции на рынок. Им удалось здорово продвинуться вперед с мебами. С медицинскими…

– Я знаю, что такое меб, – перебил его я. – Медицинский биочип.

– Они наконец получили работающие мебы.

– Что? – Теперь настала моя очередь удивленно поднимать брови.