Андрей Валерьев - Copy-Paste

– Молчать, придурки! Я видел много дикарей, но все их корабли – это захваченные суда таких как вы бездельников и трусов. Отставить разговоры! Я лишь один раз видел построенное ими судно и, клянусь Светлым, более жалкого зрелища я не встречал. А голова на носу… бывает, – капитан зыркнул на парней так, что те сложили отрицающий знак спасения, – они вешают головы своих врагов на нос лодки. И всё!

Следующие двадцать дней были самыми тяжёлыми в жизни Лака. Катамаран добрался до северо-западной оконечности южной земли, обогнул скалистый берег До, мыс Пом и вошёл в большой Залив. Только эта небольшая часть южной земли и была известна капитану. Сюда очень редко наведывались охотники за жемчугом, да когда-то давно, ещё при старом короле, здесь побывал военный корабль с резчиками на борту, которые и описали эти места.

Фаанг сидел у самого края воды, свесив голову и ничего, по-видимому, не замечал. Он даже не отреагировал на крик вперёдсмотрящего. Он просто сидел под палящими лучами солнца на белоснежном соляном берегу и мычал. Рядом с ним лежал ещё один фаанг. Мёртвый и распухший. Кхап, поняв, что река, которую они нашли, СОЛЁНАЯ, взъярился и хотел убить полуживого дикаря, но Лак его удержал.

У мёртвого фаанга матросы нашли искусный кусочек железа, из которого при нажатии появлялся огонёк и непонятный железный предмет, пахнущий странным маслом. Точно такие же вещи они забрали и у живого. Если бы не отсутствие воды и близкая смерть от жажды, то поход уже можно было считать сверхуспешным. Только за этот металл можно было купить большую и богатую деревню!

Пет почувствовал взгляд Лака и мутно посмотрел на него в ответ.

– Ауыооааау а?

– Не понимаю, – резчик улыбнулся и протянул белому свою флягу с остатками воды, – не понимаю я тебя!

Фаанг говорил на языке. Незнакомом, но раздельном, чётком и ясном. Лак, в ответ, попробовал говорить на языке Тома, чем заслужил изумлённый взгляд капитана и ещё большее удивление Пета. Тот явно узнал некоторые слова, но ответить не смог, показав знаками, что не знает этой речи.

– Лак, что он говорит? – Капитан был хмур и часто оглядывался назад.

– Не знаю. Этот язык мне незнаком. А… А что?

Кхап помянул тьму и показал пальцем за корму корабля. На горизонте едва виднелась маленькая чёрная точка.

– Фаанги. Мне очень жаль Лак, но историю о походе на юг тебе вырезать не удастся.

– Мама! Мама! Там лодка, наша лодка! Там ПАПА вернулся!

Антошка прибежал с пляжа, взволнованно размахивая руками и подпрыгивая на ходу. Вместе с ним в лагерь прибежали остальные, загорелые до черноты мальчишки, которые гоняли мяч у залива. Народ зашумел. Жёны ушедших мужчин побежали на пляж, а остальные принялись спешно разогревать скудные остатки завтрака, чтобы накормить путешественников.

– Мам, ты слышишь?

Сын тормошил её за рукав. Катя кивнула, заторможено глядя сквозь сына.

– Слышу милый. Это точно наша лодка?

– Да мам. Я – на пляже.

Об Игоре Екатерина и не думала. Все её мысли занимал другой человек. Она гнала эти мысли прочь, но они снова и снова лезли её в голову.

'Я. Тебя. Люблю!'

Катя всё время вспоминала эти слова. Она ругала себя, ругала этого… этого… каланчу. Нескладного, хилого, уродливого, тощего… Недостатки в Вите Катя выискивала с маниакальной страстью, желая найти железный повод НЕ ДУМАТЬ о нём. О его словах.

Недостатков в этом мужчине было хоть отбавляй, но, странное дело, чем больше она о нём думала, тем сильнее притягивал её этот человек.

Екатерина встряхнулась, вздохнула, взяла свою сумку и решительно пошла в ближайшие заросли переодеваться.

Первым делом было решено перевезти по морю к новому месту жительства немцев. Гнать пешком избитых и измученных людей у Мельникова не поднялась рука. Немцы, узнав о том, что 'русские' (а среди десантников, почему-то, большинство составляли азиаты) нашли роскошное место на дальней стороне острова, собрали делегацию, которая от имени всего германского народа заверила Сенсея в любви, дружбе и преданности и попросила разрешения перебраться на новое место жительства.

Мельников крякнул. Среди полусотни выживших немцев у, как минимум, десяти человек, были серьёзные проблемы с психикой. Видеть в своём будущем доме сумасшедших Дима-сан не желал, хотя, чисто по-человечески, сочувствовал этим беднягам и жалел их.

Переезд немцев занял два дня. Людей не торопясь, небольшими партиями везли вокруг острова и тут же отправляли на 'стройку века'. Остававшиеся на старом месте разбирали навесы и добывали еду, которой требовалось очень много. Надо было кормить переселенцев-строителей и, кроме того, русский начальник велел собрать в дорогу полный короб копчёной и вяленой рыбы.