Вячеслав Рыбаков - Все так сложно

Его Светлость подтвердил получение их сигнала.

— Пятнадцать лет! — хрипло выдохнул один из операторов. — Пятнадцать лет Фронт ждал этого момента!.. Пресветлый Бог Звезд! — он захлебнулся от возбуждения и восторга. — Сколько наших погибло, чтобы мы тут смогли наконец оставить память одному из нас…

— Он не из нас, — хмуро сказал второй. — Он из Покоряющих. Я их и в глаза-то никогда не видел. Плохо я верю все-таки, чтобы такой мог дело сделать как следует. Они же так: сегодня одно, а завтра другое, все им забава…

— Ты-то почем знаешь, коли не видел их в глаза?

— Конечно, — буркнул второй, угрюмо помотав головой, — кроме них, на планеты и не пускают никого…

— Пора, — сказал первый. — Сколько надо, выждали. Датчик мы обманули, но до регистрограмм не добраться. В ближайшие дни будет инспекция, а на лентах все видно, что парень остался во всеоружии. Так что давай прощаться. Все будет выглядеть, как случайная авария реактора, никто не докопается. И вскоре эта планета… забыл, как ее… станет контрсилой, равной Зарриану. И поможет повалить проклятую тиранию. И тогда…

— Да что ж ты, товарищ, — пробормотал второй. — Или я не знаю, на что шел? Не мы первые погибнем ради великого дела… и не мы последние, наверно. Мне обидно только, что этот белоручка, аристократишка этот — не из наших.

— Дело покажет, — отрезал первый, — из чьих.

— Дело… Дело делу рознь. Он и не узнает никогда, как нас звали и что были, мол, такие…

— Разве это важно? — спросил первый, а потом усмехнулся, протягивая правую руку к биоконтакту, а левой обнимая напарника за плечи. — Может быть, узнает. Когда-нибудь.

Они ничего не успели почувствовать. Маленький спутник распался мгновенно и тихо; несколько секунд облако, которым он стал, светилось слабым голубоватым светом, потом погасло.

…Когда первая радость схлынула, Алька, все еще улыбаясь до ушей, старательно разобрал деструктор и упаковал его в свою сумку. Все вдруг так чудесно переменилось… Значит, так, думал Алька, нашептать решение Аркадьеву, раз, выявить того, кого пришлют мне на смену, два. Причем так надо сделать, чтобы помочь и тому парню все понять. Гений — хорошо, а два — лучше. Вот здорово, даже внешность не придется менять! Можно вернуться к бабке, можно любить Юлю!.. Вот это работа!!

Чуть напрягшись, он воскресил пространственное ощущение спальни в квартире Аркадьева. Телепортация была мгновенной и неощутимой. Физик спокойно посапывал; положив голову ему на плечо, совсем беззвучно спала его жена. От их беззащитности у Альки, неподвижно висящего под потолком над ними, перехватило горло. Он улыбнулся и начал.

Через несколько часов, Алька знал это твердо, Аркадьев проснется от смутных и ярких видений, замрет на несколько секунд, еще не веря себе, а потом, пугая домашних, закричит: "Так вот же в чем загвоздка!"

Тихо, тихо, для Земли и для Зарриана…

Видишь, сказал себе Алька. Ты чувствовал, что поступаешь правильно, так и оказалось. Главное — слушаться совести. Тогда все будет хорошо.

Сб. "Синяя дорога", Ленинград, Детская литература, 1984.