Андрей Пинаев - Волшебный ключ

Лена извлекла ключ, обтерла и положила обратно в карман. На глаза ей попался молодой сержант. Он стоял, приоткрыв рот, и держал в руке моток лески с привязанным к ней магнитом.

— А я и не догадалась… — усмехнулась Лена. Майор тоскливо плюнул за стену, угодив одному из жуков прямо в глаз.

— Ну, все. Я уж было порадовался, уснули жужелки. Теперь они до завтра не успокоятся… щас еще крылья расправят, тогда повеселимся.

— У вас неприятности будут из-за этого?

— Будут, конечно.

— Пишите в рапорте, что все произошедшее — моя вина. Я подтвержу, и скажу, что пограничники показали себя с лучшей стороны. Мне-то ничего не будет, я же ловец. Майор несколько оттаял, но все же пробурчал:

— Ловцы, ловцы… носятся с вами, как с писаной торбой известно кто. Слова-то поперек им не скажи… эх. Священные коровы, ей-богу.

— Спасибо, майор.

— Проваливай уже.

Лена охотно «провалила», после пережитой встряски хотелось скорее вернуться домой. Едва она отошла на несколько метров от стены, майор догнал ее.

— Слушайте, барышня, если уж охота свою вину искупить, вы там, наверху, замолвите словечко — если бойцы свободные есть, пусть на наш сектор одного пришлют, можно даже без оружия. Они, бойцы-то, соображают конечно медленно, но уж больно хорошо стреляют. Хоть на пару бы дней, а? Пока жужелки не успокоятся.

— Бойца? — переспросила Лена. — ладно, будет вам боец.

На следующий день она пришла в лабораторию и выдернула профессора Васильева с лекции, которую он вел. Лаборанты не сильно огорчились.

— Вам еще интересно поведение ПАВЛ 9.0 в обществе?

— Э… ну, вообще-то не так, чтобы… — профессор с сожалением посмотрел на оставленную им аудиторию. — хотя… ладно.

Лена вызвала такси, и они вместе с Васильевым приехали к городской стене, остановив машину примерно недалеко от нее.

— Дальше пешком и тихонько. — предугадала Лена вопрос профессора. — а то я их знаю, заметят нас — притворятся, что работают.

Пограничники бдительно несли службу. Прямо на городской стене они поставили маленький складной столик, на нем лежал закрытый ноутбук, полностью погребенный под игральными картами. Пограничники стояли вокруг столика и играли в покер.

Один из пограничников выделялся среди прочих каменным выражением лица. Профессор присмотрелся и ахнул: это был его подопечный боец. Он держал в руках веер карт, а на его голове красовалась несколько легкомысленная кепка-бейсболка.

— Вот такие дела, ребята… — через некоторое время бросил карты на стол майор Карбонов. — похоже, я бойцу ящик пива проиграл…

После Катастрофы власти не сильно баловали своих жителей праздниками. У среднестатистического гражданина в году было три-пять праздничных дней: Новый год, день города и день Законной Власти. В некоторых городах также принято было отмечать день изобретения атмосферного генератора, плюс профессиональные праздники.

У ловцов жемчуга было ровно на два праздника больше. Во-первых, они присутствовали на ежегодном правительственном банкете, где имели счастье лицезреть главу государства со своей свитой. Этот праздник ловцам был не по душе, и каждый год они старались от банкета отвертеться.

Во-вторых, день возрастания. Тысячи подростков пятнадцати лет в этот день станут взрослыми; некоторые — отправятся в лагеря. Этим же вечером в общем зале, где находится дверь во внешний мир, соберутся «выпускники» лагерей, те, что угодили туда несколько лет назад, и старичок в дорогом костюме, называющий себя «правитель», предложит им стать ловцами жемчуга.

В этот вечер ловцы во внешнем мире дежурить не будут. Все до одного они соберутся в спортзале, сдвинут в угол спортинвентарь, поставят несколько столов и выпьют — раз в год за пределами внешнего мира — за то, чтобы выпускники приняли верное решение, потому что иначе они уйдут во внешний мир навсегда. Инструктор встал и поднял рюмку с «волшебным эликсиром»:

— Ловцы! Сорок пар глаз обратились на него.

— Мы — избранные.

Инструктору было хорошо за пятьдесят, он был невысок ростом, полный и заметно кривоногий. Этими словами он начинал свою речь каждый год.

— Ради чего мы раз за разом входим в эту дверь, рискуя жизнью и дрожа в темноте? Ради денег? Нет. Ловец получает не так уж много. Ради славы? Нет, не ради славы. Наше существование, конечно, не военная тайна, но знают о нас немногие. Ради привилегий? Ха, любой из вас может выйти на улицу и убить первого встречного — и я знаю, что дело замнут, потому что ловец стоит дороже, чем сотня рядовых граждан. Но кому это надо?