Юрий Ижевчанин - Красное солнце

— Апартеид! — сказал Юэсюй, сразу же подобравший исторические аналогии. — Осужденный демократическими силами способ взаимодействия двух обладающих противоречащими друг другу ценностями общин. Каждая занимается своим делом, и соприкасаются как можно меньше. Так длительное время жили белые и негры в Южной Африке.

— А ведь мы едим, хотя бы и модифицированную, местную еду. Не появился ли такой же апартеид у нас внутри? — обеспокоилась Софья. — Это надо проверить.

И действительно, при исследовании тканей и крови выявились микроскопические внедрения местной биоты. Их размеры были крошечными, и даже не всегда они приводили к отмиранию тканей вокруг себя. Но признак был зловещий: будущей "медленной инфекции" и мучительного умирания.

— Естественные способы очистки против них не очень годятся. Создавать химический препарат для очистки… и вообще это была бы еще более мощная бомба замедленного действия под нами. Да и производить его постоянно мы не сможем, как только кончатся ресурсы в лабораториях. Так что это была бы еще более бесславная гибель, отсроченная на пару десятков лет, — рассуждала Индира.

— Да вдобавок это было бы формальным "объявлением войны" местному биоценозу и мы нарвались бы на такой ответ, что мало не показалось бы, — уточнила Шуйшуй.

— Ну раз уж помирать, то с музыкой! Или жизнь в крестах, или голова в кустах. Мы не матка, но три небольших универсальных инкубатора для выращивания живых существ по генетическому коду у нас есть. Тогда давайте энергичнее интродуцировать земные виды, хотя бы маленького размера. Тем более, что библиотека генетических кодов у нас полнейшая. И не только земных существ, но и тех, что мы понауничтожали во время колонизаций или же оставили великодушно жить на их планетах, — вмешался в разговор Менелик.

— А я еще вот что скажу, — вмешался Дык Тран. — В первую очередь нужно интродуцировать водоросли и настоящие цветковые растения. В том числе и деревья. А сразу вслед за ними — насекомых и водных моллюсков. Без родственных нам насекомых и водных созданий мы пропадем. Да и естественный баланс нужно будет поддерживать, когда наши создания перейдут в решительное наступление. Это действительно дело первоочередной важности, и мы как-то упустили его, сосредоточившись на техническом обеспечении будущего и настоящего. Вот вопрос о том, как защититься от поселившейся внутри нас напасти и не вызвать дополнительного диссонанса и нежелательных отдаленных последствий, нужно решать не торопясь. Десяток лет на это у нас есть, препараты пока что есть и головы работают в основном неплохо, не то, что у тех, кто остался на Убежище. И фармацевтических корпораций вместе с масс-медиа, которые раздули бы панику и стали на ней наживаться, у нас тоже пока нет.

— Скорее уже нет, — улыбнулась Софья. — А насчет Убежища, ты что, заразился от них троллизмом? Не надо над ними издеваться, они для нас безвредны, и скоро помощи от нас запросят.

— Когда запросят, я очень сомневаюсь, нужно ли будет давать. — неожиданно перейдя в состояние полной отрешенности от всего постороннего, произнес Юэсюй. — И если бы там не остался капитан, они "запросили" бы под дулами планетарного оружия, а потом, когда ресурсов планетарного горючего уже не осталось бы, все равно на всякий случай нас уничтожили бы. Но я уверен, что капитан примет все меры, чтобы после его смерти корабль остался недоступен для общества Убежища. Во всяком случае, на многие сотни лет. И, скорее всего, он сделает так, чтобы проникнуть в него они смогли бы лишь вместе с нами, либо вместе с представителями другой цивилизации, если они доберутся до нас в этом медвежьем углу.

Безжалостный прогноз аналитика подвел черту под общим обсуждением и начали распределять конкретные дела. В тот же день три инкубатора были загружены генетическим кодом того из видов ламинарий, который сочли наиболее перспективным на выживание и одновременно приемлемым в пищу.

Но тут выявилась еще одна трудность: когда биологов и генетиков учили, им упоминали о возможности вырастить многоклеточный организм по генетическому коду, и чисто теоретически кое-что рассказывали. Но процесс дорогой. А главное, длительный и весьма скрупулезный. Поэтому никакой практики не было. Вирусосозданию, как лучшему способу генетической модификации и уничтожения нежелательных видов, учили на реальных примерах, и это биологи и генетики могли делать в совершенстве. Кроме того, на виртуальном оборудовании (из-за дороговизны реального эксперимента) один раз отрабатывалось создание бактерии или микроскопического грибка. Но ведь виртуальный эксперимент принципиально отличается от реального процесса, где в любой момент могут вылезти абсолютно непредвиденные заранее сложности, и оборудование работает не идеально, и люди ошибаются…