Андрей Курков - Сказание об истинно народном контролере (География одиночного выстрела - 1)

- А-а-а! - протянул он, прищуриваясь и разглядывая Добрынина. - Вот вы какой! - и покачал головой, как бы удивляясь и давая внешнему виду Добрынина наивысшую оценку.

Правда, не было понятно: что он имел в виду. То ли открытое и по-простому красивое лицо народного контролера, то ли его одежду, тоже простую и относительно аккуратную.

- Ну заходите, садитесь вот сюда, за столик. Поговорим, - приглашал товарищ Калинин, отступая в глубь кабинета. - Жалко только, что к чаю здесь у меня ничего кроме сахара нет...

Павел открыл было рот, хотел сказать: "А у меня сухари были, да их ваш милиционер забрал!", но не сказал, испугавшись, что в Кремле так разкабисто говорить не положено.

Хозяин кабинета заметил, как Павел хватанул ртом воздух, да смолчал, и спросил его прямо: "А что вы сказать хотели, товарищ Добрынин?"

- Да я... У меня к чаю там, в котомке... сухари были, а их забрал...

- Кто забрал?! - сурово спросил Калинин, и улыбка сошла с его лица, превратив добрый прищур его глаз во взгляд двух мелкокалиберных винтовок.

Павел рассказал ему о том, что произошло внизу, и тогда товарищ Калинин выглянул в коридор и что-то прокричал туда, а потом, как ни в чем не бывало, настойчиво попросил посетителей сесть за стол, и сам тоже присел. Это был приставной столик как раз на троих посетителей, делавший всю мебельную комбинацию этого кабинета похожей на витиеватую букву "Т". Но товарищ Калинин не пошел обходить большой письменный стол, чтобы усесться в свое кресло, а присел тут же, словно был третьим посетителем.

Военный внес на подносе три стакана с подстаканниками, сам же и разлил по стаканам чай, потом поставил на столик сахарницу, доверху наполненную рафинадными кусочками. И вышел.

А еще через минуту в кабинет внесли котомку Павла. Внес ее пожилой милиционер, передал прямо в руки владельца и исчез.

- Ну, давайте ваши сухари! - весело скомандовал хозяин кабинета.

Добрынин вытащил заветный мешочек, развязал и высыпал прямо на подносик несколько сухарей. И тут же заметил, что один сухарь был надкушен.

Это же заметил и товарищ Калинин и огорченно покачал головой.

- Что поделаешь, - сказал он. - С дисциплиной у нас, конечно, не все в порядке... Ну да ладно!

И он взял целый сухарь, помочил его в чае и громко грызанул.

За чаем говорили о сельской жизни, о прошлом, о будущем, но разговор шел какой-то несерьезный. А в конце разговора хозяин кабинета посмотрел вдруг пристально на Виктора Степановича и то ли в шутку, то ли всерьез сказал: "А ты, Степаныч, зря этот галстук у Петренки на селедку выменял! Сдается мне, что галстук-то ворованный..."

Павел видел, как его спутник побледнел и пальцы прижал к столу, чтобы не дрожали. А тут еще хозяин кабинета попросил его выйти, чтобы с народным контролером с глазу на глаз побеседовать.

Павлу даже жалко стало Виктора Степановича - так он медленно из-за стола поднимался, словно ему предстояло на казнь идти. Но ничего не поделаешь вышел, как сказали, и остался Добрынин наедине с товарищем Калининым.

- Ну вот что, Павел... Можно, я тебя буду по-простому называть? Павел кивнул.

- Тогда давай о деле. Статью о рабкрине прочитал?

- Да, - ответил Павел.

- А понял?

- Нет, - признался контролер.

- Ну ничего, - успокоил его Калинин. - Главное - не понимать, а действовать. Понятно?

Павел снова кивнул.

- В общем, задача твоя не из легких, - продолжал хозяин кабинета. - Родина у нас, как ты понимаешь, большая. Везде глаз да глаз нужен, и то порядка мало. Поэтому на Политбюро и было решено выдвинуть из самой честной народной среды ряд верных тружеников, обучить их всем способам народного контроля и отправить в различные области и края, чтобы вели они там беспощадную борьбу за настоящий порядок, за качество продукции и выполнение всех поставленных задач. Но положение в промышленности усложнилось, и приходится посылать вас без достаточного обучения. Но народ у нас смышленый. Да, я думаю, ты и сам до всего дойдешь. Вкратце-то я тебе объясню. Я ведь с каждым таким контролером лично беседую и скажу прямо: контролеров у нас мало, и каждый из них - на вес золота. Ну, а контролировать жизнь и ее производственные процессы несложно. Приезжаешь в город, узнаешь, какие заводы и фабрики есть, что выпускают. Потом идешь прямо туда, говоришь им:

"Я - народный контролер" - и требуешь предъявить изделия для проверки качества. Вот, собственно, и все. Ну, там, где качество трудно проверить, - так ты на глазок, а если сомнения, то берешь то, в чем сомневаешься, и сюда везешь...