Адам-Трой КАСТРО - Журнал «Если» 2003 № 01

Я содрогнулся. Иногда я гадаю, не пытается ли Тери меня шокировать; сама она уже успела забыть о тех временах, когда ее пугало нечто гораздо меньшее, чем педофилия, насилие или пытки, и не исключено, что люди вроде меня иногда требуются ей на роль барометра. Меня поразила жуткая мысль:

— А рынок достаточно велик, чтобы имело смысл специально калечить женщин только ради таких фильмов?

Моя подруга изумленно распахнула глаза, но тут же яростно тряхнула головой:

— Нет, это чистое безумие!

— А сколько порнозвезд прибегали к услугам пластической хирургии?

— Это совсем другое.

— А как насчет фильмов про убийства? Для них тоже есть рынок. Она вздохнула:

— Почти все фильмы про убийства и пытки или фальшивые, или сняты для продажи людьми из тайной полиции, чтобы заработать деньжат на спокойную старость. При такой работенке избавиться от тела нетрудно, а вот за инвалидом ухаживать дорого. И даже если остается возможность приживить удаленную конечность, вся затея себя не окупит.

— А если деньги можно не считать?

— Порно ради порно? — Она на секунду задумалась. — Разумеется, такое возможно, но я никогда не слышала, чтобы подобное проделывалось. К тому же компьютерная анимация обошлась бы намного дешевле.

Я кивнул и взглянул на изображение Тины. Доверчивость в ее глазах была восхитительной и почти осязаемой, и я понял, что просто обязан узнать, все ли у нее в порядке. И тут ко мне пришла новая страшная мысль:

— Если чем больше, тем лучше… то не станет ли для «поклонника» женщина без двух ног привлекательнее, чем… — Договорить я не смог, но Тери поняла, потому что закрыла глаза, прикусила губу и медленно покачала головой.

— Не все считают, что больше — лучше, Ник. И я не думаю, что твой фотограф пойдет на это.

— Ты в этом уверена?

Она долго и мрачно смотрела на экран, потом проговорила:

— Не настолько, чтобы спать сегодня спокойно, черт бы тебя побрал.

К тому времени, когда я собрался домой, уже смеркалось, и я порадовался, что успел перезарядить топливные элементы — панели фотоэлементов едва хватало для работы кондиционера. У тротуара напротив моей квартиры стоял длинный черный «мерседес», смотревшийся в моем дешевом районе столь же неуместно, как моя «сузуки» в Далкейте, и я стал гадать — может, кто-то из соседей умер? Я устало зашагал по лестнице; если бы я посмотрел наверх, то смог бы заметить стоящего у моей двери типа раньше, чем тот заметил меня, но за день я чертовски вымотался. Мы уставились друг на друга. Тип был чернокожий, лысый, под два метра ростом, в коротком жакете, черных джинсах и черных баскетбольных кроссовках «Рибок».

— Мистер Хорн?

— Да, — устало выдавил я. — А вы кто такой?

— Гарри Киз, — ответил он, и в его голосе прозвучал намек на уязвленную гордость. Через секунду я вспомнил, кто он такой, но его на сезон отстранили от матчей; к тому же я никогда не был большим поклонником баскетбола. — Кое-кто хочет с вами встретиться.

Я кивнул:

— В лимузине?

— Нет. Я вас отвезу.

Должен признать, он проявил вежливость — открыл для меня заднюю дверцу, предложил налить что-нибудь из бара и посмотреть по телевизору матч «Диких котов». Я отклонил оба предложения, и тогда он негромко включил радио. Станцию Дэви, разумеется.

— Не возражаете, если я воспользуюсь телефоном?

— Пожалуйста.

Я позвонил Тери. Ее система, как всегда, фильтровала входящие звонки, но мой пропустила. Я сказал ей, где нахожусь, и обрисовал последние события. Я ожидал, что меня отвезут обратно в Далкейт. Все знали: семейство Дэви живет там в доме, воплощающем мечту Дэви-старшего и его принцип «чем больше, тем лучше», однако Киз привез меня к самом уродливому небоскребу в Перте — алюминиевому чудовищу, подпертому аркбутанами note 6 Note6 Аркбутан — наружная каменная полуарка, передающая распор свода главного нефа внешним опорным столбам — контрфорсам. В классической готической архитектуре Я где-то читал, что самые высокие здания в городе отражают ценности городского общества. Если это верно, то данное здание просто вопило о том, что деньги имеют значение, а красота — нет.

Пока мы поднимались в лифте, Киз обшарил мою одежду.

— Я не вооружен, — заверил я.

— Знаю. Они не хотят, чтобы этот разговор оказался записан. Он забрал у меня компьютер, телефон и камеру, а затем провел через грандиозного размера фойе в кабинет, где вдоль стен выстроились книжные полки, а из окна открывался вид на реку и Королевский парк. Мужчине, сидящему за огромным антикварным столом, было чуть больше сорока, а его эксклюзивный пиджак из акульей кожи и желтый шелковый галстук подсказывали, что он обитает исключительно в мире с кондиционированным воздухом. Или это, или он хладнокровен, как рептилия. Негромко играла классическая музыка — похоже на вальс, но мелодию я не узнал. Голос у мужчины оказался жестким и холодным, как у Бэйзила Рэтборна в роли Шерлока Холмса.