Леонид Пузин - Рассказы (сборник)

Казалось бы, сухие цифры не оставляли места фантастической гипотезе Юрия Черткова, тем не менее молодой астрофизик не спешил отказаться от бредовой идеи: предположив, что "слепое пятно" является "абсолютно черным телом", он невольно попал под обаяние своего вымысла. Однако, будучи профессионалом, Чертков несколько раз перепроверил результаты расчетов, изменяя заданные параметры — все равно ничего не получалось! Даже уменьшив массу "слепого пятна" в сто раз, астрофизик не смог объяснить его траекторию одним лишь притяжением Солнца.

Более того, вернувшись к общепризнанной гипотезе о газопылевой сущности "слепого пятна", Чертков получил очень неоднозначные результаты. Наблюдаемое угловое ускорение объяснялось гравитационным воздействием Солнца только в том случае, если плотность — и, соответственно, масса — таинственного образования была совершенно ничтожна. Но в таком случае, почему оно заслоняет звезды? Ведь это только по земным масштабам десять миллионов километров значительное расстояние, по космическим — сущая ерунда. Чтобы газо-пылевое облако диаметром десять миллионов километров не пропускало свет расположенных позади него звезд, оно должно быть, как минимум, в тысячу раз плотнее, чем удовлетворяющее условиям задачи. Однако в этом случае его ускорение не может быть вызвано одним только притяжением Солнца. И?..

Юрий Чертков задумался — черт! Или это дурацкое "слепое пятно" является огромным пузырем из светонепроницаемой пленки, или оно способно двигаться автономно! Или… то и другое вместе?! И тогда, значит, не так уж и не правы бульварные газетенки, вот уже десять лет трубящие о приближающемся к Земле корабле пришельцев? Да, но космический корабль диаметром в десять миллионов километров?.. а почему бы и нет! Ведь если допустить, что "подпространственные" мгновенные перемещения на любые расстояния так и останутся уделом фантастов, то звездолеты должны быть именно таких — планетарных — размеров. Чтобы на них могла поместиться если не вся раса охочих до перемены мест отважных безумцев, то ее значительная часть. В противном случае межзвездные путешествия — даже с субсветовой скоростью — теряют смысл: чем могут осчастливить далеких потомков слетавшие на расстояние хотя бы в тысячу световых лет, не постаревшие "живые ископаемые"? Да… но десять миллионов километров… не слишком ли это много для любого космического корабля? Самых что ни на есть планетарных масштабов? Это сколько же, чтобы его построить, потребуется планет размером с Землю?

Поймав себя на нездоровой тяге к гигантомании — ведь он чуть было не занялся расчетами сверхзвездолета! — астрофизик Чертков мысленно выругался и вернулся к дикой гипотезе "абсолютно черного тела". Однако, сколько компьютер ни пересчитывал все мыслимые — и даже не мыслимые! — значения его массы, ни одно из решений не удовлетворяло наблюдаемому угловому смещению "слепого пятна". Как, впрочем, и общепринятая гипотеза "газопылевого облака" — чтобы перекрывать свет расположенных за ним звезд, такое облако должно было иметь плотность в тысячу раз большую, чем позволяла его, зафиксированная на фотопластинках, траектория. Разумеется, если не допустить действия иных, кроме солнечного притяжения, внешних или внутренних сил…

Оставив пришельцев фантастам, мистикам, демагогам и элементарным жуликам, а свою вздорную гипотезу, что "слепое пятно" является "абсолютно черным телом", отложив до лучших времен, Юрий Чертков сосредоточился на случайно обнаруженном им противоречии: не соответствии плотности газопылевого облака наблюдаемому угловому ускорению. Из чего, по мнению астрофизика, могла получиться добротная научная статья. Однако, прежде чем приняться за расчеты, Чертков зашел в Интернет — нет ли соответствующей публикации на данную тему? Не собирается ли он ломиться в открытую дверь?

Прошел дождь, и выбравшийся из крытого еловым лапником шалаша Олег смотрел на играющую на солнце всеми цветами радуги крупную каплю, набухающую на кончике мокрого березового листа. Во время и сразу после грозы большинство птиц, зверей, лягушек и прочей живности находилось в эмоциональном оцепенении, и экстрасенсорная система юноши-мутанта отдыхала. Впрочем, юношей Олега можно было считать весьма условно, исходя из его внешнего вида, в действительности невысокому, худому, имеющему едва ли не детские, без малейших признаков растительности черты лица мужчине было не меньше тридцати пяти лет. А возможно — несколько больше: очень молодая мама, родившая сына через полтора года после чернобыльской катастрофы, оставила мальчика на руках у бабушки и в поисках лучшей доли подалась в город Путивль.