Вадим Бочкарев - Кладоискатель

Как бы не так. Вместе с кредитом, нет, даже так: обязательное условие получения кредита — это перепрофилирование экономики. Например, должны закрыть ряд предприятий или начать выпускать на них другую продукцию. Что бы такое вспомнить, чтоб тебе поближе… Литва, например. Ее заставили закрыть Игналинскую атомную электростанцию. Зачем? Очень просто.

В Старом Свете все поделено. Энергетикой, в том числе и строительством атомных станций, занимается Франция. Металлургия и машиностроение — это Германия. Лёгкая промышленность, дизайн, архитектура, строительство — Италия. Финансы — Великобритания. А теперь посмотри в динамике, что происходит.

Вот, допустим, мы с тобой живем в европейской стране, Хренландии какой-нибудь. И она, например, вступила сдуру в Евросоюз. Предприятий в ней становится всё меньше. Зато укрупняются аналогичные предприятия Германии, Франции, Италии, Англии. Молодёжи на родине негде работать. Зато у всех на руках единый европейский паспорт, обеспечена свободная трудовая миграция внутри Евросоюза. Из нашей родимой Хренландии вытягивают лучших работников, по сути — её будущее. Они уезжают, и уезжают навсегда, а у нас остаются пенсионеры, тунеядцы, бездарности, и остается рынок сбыта продукции развитых стран.

Из новых членов Евросоюза делают провинции — экономические и географические. Точнее говоря, колонии. Европа привыкла веками жить за счёт колоний в Индии, Африке. И точно такую же систему воспроизвела сейчас.

Вот, смотри, ты знаешь эту ситуацию, ты ведь жил в этой страшной дыре, как там, Иваново? Смешной город. Ничего никто не производит, одни торговые центры. Народ ездит работать в Москву. И ты ведь сбежал оттуда, да?

То же самое Евросоюз делает со вступающими в него странами. А метрополии крепнут, богатеют. Такая ситуация, конечно, долго продолжаться не может. Во-первых, все новые члены Евросоюза никогда особо богатыми не были. Ресурсов природных маловато. Во-вторых, кадровый потенциал у них средний. Поверь, нет в Литве сильных физиков, а в Румынии — химиков. И Польша небогата математиками. Очень быстро указанные процессы завершатся. И, как неизбежное следствие, метрополии начнут борьбу друг с другом за место под солнцем. В том числе и вооружённую. Передел рынка. Война. Между прочим, в двадцатом веке такое произошло дважды, и третьего раза бы не миновать, только идея Евросоюза это отсрочила. А нужна нам война?…

Яхта медленно скользила по бирюзовым волнам залива Виго. В километре от берега, усыпанного причалами и отелями, она обогнула остров, напоминающий большую черепаху. Черепаха выставила из воды горбатую спину, белые буруны окружали её воображаемую голову и передние лапы. Ближе к материку остался остров побольше, зелёный, пёстрый от крыш — там гнездились рестораны и пляжи. Яхты покачивались у пирсов.

Владимир сидел в шезлонге на палубе и упорно молчал. Ему не хотелось отвечать Кагановичу. Любой ответ был бы неискренним. Сказать «да»? Но это — очень большие обязательства. Конечно, зрение у него особенное, но видит он не так и далеко. А залив большой. Кроме того, есть риск быть обманутым. И даже убитым — в случае неудачи. Или в случае удачи? Да без разницы.

Логика подсказывала, что из этой игры не будет выхода. Не позволят выйти. Но как можно отказаться от поиска сокровищ? Как можно упустить такой шанс? Сам по себе Владимир был равнодушен к деньгам и легко обходился без них. Тридцать три прожитых года не принесли ему ни жилья, ни машины, ни семьи, ни стабильности. И он привык к этому свободному состоянию. Но последнее время провел в бегах и научился не отказываться, если предлагают помощь. Тем более, если предлагают изменить мир.

Возможную стоимость сокровищ залива Виго трудно было даже представить. Владимир знал цену золота. Больше тысячи рублей за грамм без учёта исторической ценности. Граммы умножались на десять в третьей, превращались в килограммы, и ещё раз на тысячу, и ещё раз три нолика, и получались совершенно невероятные суммы. Ясно было одно — под ногами у них, под тридцатью метрами солёной воды, под десятью метрами ила прячется крупнейший клад планеты, и тот, кто его найдёт, станет самым богатым человеком в мире.

Каганович тактично оставил Владимира в одиночестве. Не приставал с вопросами, ничего больше не предлагал. Вообще никого не было видно на палубе. Обманчивое ощущение свободы… Совсем рядом приветливый зелёный берег Испании, апельсиновые рощи, туристический рай. Море спокойное, почти штиль. Доплыть можно, только решиться.