Роман Никитин: Пусть люди вымрут!

Флавий выбрался на Белую дорогу ко второму часу пополудни. До столицы оставалось не более десяти миль. Остановившись на очередной почтовой станции напоить мерина, Флавий заметил чуть сбоку здания необычную коляску: вообще без пристяжи для лошадей и с какими-то странными рычагами перед креслом возницы. Выкрашен экипаж в невразумительный серый цвет, а на богу у грубо намалеван доселе неизвестный Флавию герб: рука держит лупу, через которую видно земной шар.

Флавий обошел коляску со всех сторон, но не удалось заметить ни оглобельных, ни ременных креплений. От повозки явственно смердило каким-то сладковатым, но едким ароматом: с него кружилась голова, а желудок то и дело напрягали рвотные позывы.

− Эй, малец, что за вонялка? − крикнул Флавий мальчику-прислужнику. Тот принимал у него мерина, и сейчас возился с потником.

— Какая, господин военный?

− Да вон та, — Флавий указал на странный экипаж. — Не представляю, чтобы хоть одна кляча протащила бы этот кусок благовоний больше полумили.

− Господин военный, а лошади там и не нужны, − ответил парень.

− А как же ее сюда притащили?

Мальчишка прыснул со смеху, но тут же сам себя одернул, подбирая слова. Не преуспел и снова сосредоточился на работе. А римлянин понял, что с такими вопросами выглядит по-деревенски.

С конюшни уже вели Меркурия — с заметно округлившимися боками и мокрой от поилки мордой. Флавий шагнул навстречу скакуну, но тут с порога почтовой службы внезапно окликнули:

− Господин Рэм Флавий Александр?

− Да, это я, − Флавий обернулся.

На крыльцо здания вышел пожилой почтальон. Старик внимательно разглядывал гостя, иногда его взгляд опускался помятую эстафету в руках, размотанную почти на фут. Похоже было, что служитель станции сверял внешность гостя со словесным описанием.

− Вы из Сант-Элии в Рим? − спросил он, наконец. Флавий кивнул.

− Тогда оставляйте скакуна у нас, господин. Лошадь вам не понадобится.

Почтальон улыбнулся и скрылся в здании. Через полминуты дверь почтовой станции снова отворилась, выпустив подтянутого молодого человека. С военной выправкой, отчего-то затянут в грубую кожу, хотя погода теплая, даже жаркая. На голове кожаный же шлем, а на лбу — совершенно непонятные квадратные стекла в металлических рамках, и тоже в кожаной отделке.

− Добро пожаловать в столицу, господин младший трибун, − произнес завернутый в кожу малый и спустился с крыльца навстречу Флавию. − Меня зовут Мико, я офицер курьерской службы Мировой обсерватории Святого христианского Рима.

Флавий тоже представился, мужчины отсалютовали друг другу. Мико кивнул в сторону безлошадного экипажа:

− Уже видели? Как вам техника?

− Да, очень… очень ароматное зрелище.

Офицер хохотнул и запанибратски хлопнул Флавия по плечу:

− То ли еще будет, когда запущу! − рассмеялся Мико, тут же хлопнул уже себя по лбу. − О, запамятовал совсем! Гранд-магистр Мировой обсерватории желает вас видеть, и как можно скорее. Извещение сейчас вынесет местный почтальон. А я пошел приводить эту колымагу в чувство.

Мико махнул рукой в сторону экипажа и направился в указанном направлении. Флавий рассеянно смотрел в спину курьеру. За поясом у того две здоровенные кожанные рукавицы с широкими раструбами, Флавий таких никогда не видел.

И только спустя пару минут Флавий догадался, что эмблема «Земля и лупа» принадлежит одному из самых могущественных магистратов Святого престола. И этот магистрат заинтересовался свежеиспеченным выпускником Школы. Несмотря на жару, воина бросило в озноб. Просто так гранд-магистр Лаций к себе в гости не приглашает.

Несмотря на чудовищную скорость самобеглой тележки, сжимающей пространство подобно огромному паровому прессу, Флавий все же определил место, куда они едут. Когда сумасшедший Мико сбросил темп на подъезде к невзрачной крепости, Флавий краем глаза заметил чуть левее белого тракта знакомые холмы. «Могила Нерона», − вспомнил он. − «Значит, мы на северо-западе от Рима, буквально в нескольких милях от петель Тибра.

Их ждали. Возница «огненной колесницы», как окрестил самобеглую коляску Флавий, лихо подрулил к воротам крепости и, не снижая скорости, направил экипаж прямо в закрытые створки. Флавий даже испугаться не успел, как что-то лязгнуло под колесами коляски, и ворота распахнулись, влекомые мощными пружинами. Когда самобеглая коляска миновала проем, ворота так же быстро захлопнулись.