Томас Диш - «Если», 1995 № 09

Однако человек и в самом деле феномен особого рода. По своим физиологическим функциям люди принадлежат к миру животных, существование которых определяется инстинктами и гармонией с природой. Но вместе с тем человек yжe отделен от животного мира. И эта его «раздвоенность» составляет суть свойственного человеку экзистенциального противоречия.

Человек остается частью природы, он неотторжим от нее. Он понимает, что «заброшен» в мир в случайное место и время, осознает свою беспомощность, ограниченность своего существования. Над ним тяготеет своего рода проклятие: быть свободным от этого противоречия, от собственных мыслей и чувств, сопряженных с ужасом бытия. Человек — единственное животное, для которого само существование является проблемой: он ее должен решить. От нее никуда не уйти. «Не первородный, а предмирный грех мы искупать обречены страданьем» (Александр Чижевский).

Эрих Фромм писал, что человек стоит перед страшной опасностью превращения в узника природы, оставаясь одновременно свободным внутри своего сознания, ибо ему предопределено быть частью природы и одновременно быть выделенным из нее, быть ни там, ни здесь. Человеческое самосознание сделало человека странным в этом мире, он отделен, уединен, объят страхом…

Исток человеческого ужаса — свобода, которой наделен индивид. Все живые существа соприкасаются с бытием, но человеку ведомо нечто большее — возможность отвержения сущего. Ставя мир как реальность под вопрос, человек как бы сам себя выводит за пределы бытия. Эту способность человека выделять нечто, его обособляющее, великий французский философ Рене Декарт вслед за стоиками назвал свободой.

В человеке просыпается сознание трагичности своей судьбы. Он отдает себе отчет в том, что в конце концов его ожидает смерть, хотя он и пытается отрицать это в различных фантазиях. Феномен страха проступает уже в известном мифе о сотворении человека Богом, о происхождении человеческого рода от одной пары, об ангеле-искусителе и грехопадении. Это пестрая смесь иудаизма и его преданий, прежде всего Ветхого Завета, а также античной религиозной истории и Евангелия.

По мнению Э. Фромма, в библейском мифе об изгнании из рая отображена фундаментальная связь между человеком и свободой. Ведь этот миф отождествляет начало человеческой истории с актом выбора. При этом особо подчеркиваются греховность первого акта свободы и те страдания, которые явились его следствием. Данная притча имеет огромное значение для всех людей, гораздо большее, чем это может показаться на первый взгляд. Ведь даже тот, кто, как ему кажется, освободился от веры в бессмертие души и ее последующее воскрешение, не может до конца изжить в себе тот образ мыслей и чувств, те способы оценки и самооценки, которые глубоко сидят в человеческом сознании и определены верой.

…Мужчина и женщина живут в садах Эдема в полной гармонии друг с другом и природой. Там мир и покой, там нет нужды в труде. Нет выбора, нет свободы, даже размышления ни к чему. Человеку запрещено вкушать от древа познания добра и зла. Он нарушает этот запрет и тем самым лишает себя гармонии с природой. Преступив установленный Богом порядок, человек, казалось бы, освободился от принуждения.

Нарушение запрета, грехопадение, является первым актом выбора, актом свободы, то есть первым человеческим актом вообще. Формально грех состоял в том, что человек вкусил от древа познания. Таким образом, акт неподчинения, акт свободы прямо связывается с началом Истории. Став индивидом, человек сделал первый шаг к тому, чтобы превратиться в человека. Он совершил первый акт свободы, и миф подчеркивает страдания, возникшие в результате этого акта.

Некогда рожденный страхом миф о падении и первородном грехе переходит в чувство подавленности, которое является специфической болезнью человека. Немецкий философ И. Кант выразил эту мысль словами: из той кривой тесины, из которой сделан человек, невозможно сделать ничего прямого. Психология страха — неизбежный спутник цивилизации. Видный философ Макс Шелер заметил: «В истории еще не появился такой великий психоаналитик, который освободил бы человека от этого смертного ужаса…»

Выходит, страх — пожизненный удел человека, бремя избранной им свободы. Но почему тогда мы называем это чувство страстью? Ведь многие мудрецы прошлого и настоящего (сошлемся хотя бы на книгу итальянца А. Моссо «Страх», изданную в Полтаве в 1887 г.) считали, что страх — это болезнь, которую надо лечить. Издавна это состояние человека изучали психологи, толкуя страх как отрицательную эмоцию, которая обнаруживает себя, когда возникает реальная или мнимая опасность.