Джонатан Летем - Амнезия творца

Не стоит оно того, подумал он. «Старайтесь употреблять только консервированные продукты» – вот точные слова Келлога. «Не расходуйте калории на охоту за отбросами». Эдж припомнил, как Келлог рассказывал о пище, в которой меньше калорий, чем требуется на ее разжевывание и проглатывание. «Такая еда способна уморить тебя голодом». Но ретроспективно Эдж заключил, что это изречение – из тех очень немногочисленных высказываний Келлога, которые можно смело классифицировать как собачий бред. Во всем есть калории, сказал себе Эдж. Дерево, бумага, гниль – все калорийно. Я это знаю на собственном опыте. Установил… что за словечко употребил как-то раз Келлог? «Эмпирически». Классное словечко. «И классно, что я его вспомнил, – подумал Эдж. – И его смысл».

У него даже настроение приподнялось. «Я не тупой, – решил он. – Просто нервничаю, когда пытаюсь с кем-нибудь говорить. Забываю, что хотел сказать. Надо быть терпеливым, когда разговариваешь с нервным человеком».

Солнце сделало вылазку из утренней дымки, бросило на тротуар хилые тени. Эдж поглядел на свинцовые космы наползающей тучи. «Господи Боже, – подумал он, – а я-то надеялся, пронесет». Дождь лучше переживать под крышей, а не мокнуть, то и дело выскакивая из тачки. У этой пакости «кумулятивный эффект»!

Рассеянно копаясь в карманах брюк, Эдж двинулся по синусоиде назад к подъезду и вдруг опешил – впритык к его колымаге стояла машина Хаоса. Хаос выбирался из автомобиля, бережно прижимая к животу тяжелый пластиковый пакет, и зло смотрел на Эджа. Эдж подбежал к нему чуть ли не вприпрыжку.

– Здорово, Хаос! Ты не против, чтоб я зашел?

– Эдж, ты бы лучше на стоянке запарковался, – сказал Хаос с тоскливой миной.

Он подкинул, чтобы перехватить поудобнее, ношу, порылся в карманах, достал ключи, отпер дверь Комплекса и шагнул во мрак. Прошел через тесный тамбур в темный с низким потолком коридор. Коридор, точно крысиная тропа в трюме сухогруза, вел к огромному, устланному коврами вестибюлю Комплекса, к проекционной кабине. Судя по всему, в этом здании Хаос сторонился мест общего пользования.

– Вроде дождь намечается, – виновато произнес Эдж, давая понять, почему поставил машину так близко от подъезда. А еще желая сменить тему.

Хаос хмуро молчал, Эдж шагал следом за ним. Пока глаза не привыкли к темноте, он видел лишь крошечные светящиеся фирменные значки на задниках кроссовок Хаоса. Он слегка обиделся – автомобильная стоянка, пустующий акр бессмысленных желтых полос и стрелок, лежала в доброй четверти мили от дверей Хаоса.

Проекционная кабина являла собой бесформенное, разрезанное перегородками пространство; каждое из шести окошек смотрело на свой кинозал. Кинопроекторы Хаос выбросил, но в кабине осталось еще немало раскуроченного оборудования – оно было привинчено к стенам.

Эдж стоял у двери, ждал, когда Хаос зажжет свечи. В помещении остро и фальшиво пахло сластями: освежитель воздуха, свечи с фруктовым ароматизатором. У Эджа забурчало в желудке. В свечах тоже есть калории.

– Ладно, Эдж, – сказал Хаос, – выкладывай, с чем пожаловал. – Он сел на ветхий диван и закурил сигарету.

Эдж опустился на стул и выжидающе подался вперед. Хаос толкнул к нему по столу пачку «Лаки», Эдж вытянул сигарету.

– Келлог говорит, нам предстоит слияние с миром животных, – как мог спокойно и весомо произнес Эдж. Он чиркнул спичкой и поднес ее к концу сигареты. Он знал, что Хаос ждет пояснения. – В основном с китами и дельфинами. Вот что сказал Келлог.

Хаос рассмеялся.

– С миром животных? – переспросил он. – Эдж, мы в пустыне. Животные вымерли. Келлог просто-напросто пудрит тебе мозги.

Эдж глубоко втянул дымок «Лаки». Он хотел заговорить, но вместо речи в защиту Келлога вырвалось спазматическое перханье.

– Не трать на кашель мое курево, – велел Хаос.

– Извини, приятель. – Эдж уловил в своем голосе лебезящую нотку, но уж тут он ничего не мог с собой поделать. – Я, правда, не нарочно. – Он смотрел, как затягивается и выпускает дым Хаос, и пытался подражать. Вдруг он вспомнил свое задание. – Да, в основном с китами и дельфинами. Келлог говорит, это разумные расы нашей планеты в латентном состоянии.

– Чего?

Что-то не так с этим мудреным словечком, заподозрил Эдж. Чертовски не хотелось возвращаться и выяснять, что к чему.

– В летаргическом? – предположил он.

– Возможно, – проговорил Хаос, ничуть не стремясь ему помочь. Он пижонски раздавил о блюдо длиннющий окурок и спокойно выругался:

Читать дальше