Георгий Гуревич - Темпоград. Роман

Сам Властелин смотрел на стену, сказал: «Я щедро награжу тебя».

Разве в награде суть? Красота останется навеки на дворцовой стене, красота, которую мастер сумел разглядеть.

И сам Толкователь, Уста богов, смотрел работу. И сказал:

- Видящий камни насквозь, глаза твои зорки, но душа слепа. Крылатые дьяволы затуманили ее. На самом деле они не прогнали, а призвали тьму. Избавили же нас от тьмы боги по молитве нашего Властелина. И ты покажи истинную истину. Вот тут пускай стоит Властелин с ладонями, воздетыми горе, а тут бог с головой четырехрога пускай отдергивает полог тьмы… а тут крошечные дьяволы в ужасе падают в преисподнюю.

Художник перевел дух и склонился в почтительной позе.

- Слышать - значит слушаться.

Пронесло! Не отстранили, не прогнали. Существенное оставили: черный камень, белый камень, красный камень. Пестрые камешки можно и переклеить, композиция не изменится. Прибавить две большие фигуры? Ну что ж, мастер сумеет их встроить, сохранив равновесие цвета, не испортив замысел.

- Моя душа слепа, - сказал он покорно, - но уши открыты для твоих слов, Уста богов.

- Союзники будут потрясены, - сказал Властелин, глядя на цветные камни. - Сразу увидят, что я самый богатый и самый могучий. Увидят и пришлют свои полки.

Его войско уже выступило. Поход начат. Судьба решается.

Это жрец - Уста богов - дал такой совет. Дряхлый владыка Верха подавлен тьмой. Он подавлен, а нам открыто, когда придет свет - через три дня ровно. Как только придет солнце, выступим. Внезапный удар - половина победы.

Сам Властелин сомневался. Он сказал:

- Не повременить ли? Хорошо бы и нам иметь крылья как у дьяволов. Могучее оружие - три четверти победы. Ударим на воздушных колесницах. Если собрать всех мастеров со всей Реки, может, все вместе припомнят, как составлена воздушная колесница. Если не сумеют сделать, попросим, купим, выменяем, украдем, отнимем у тонконогих.

Но жрец сказал:

- Тонконогие коварны. Они дадут крылья и тебе, и владыке Верха. Тонконогие - подстрекатели черни. Они все обещают даром: муку, плащи и крылья. Даром! Безбожно и безнравственно! Если мука даром, кто же пойдет воевать за тебя, кто же будет тебе служить? Все даром, и ты ничтожнейший из рабов.

- Сделанное сделано, - сказал Властелин. - Войско выступает сегодня.

Не хотел он быть ничтожнейшим из рабов.

«У мира Землатл свое солнце, горячее, как и наше.

То солнце считают они центром своего мира, а Землатл ходит вокруг него, как четырехрог на привязи.

И еще восемь миров ходят вокруг того солнца. А видны те миры, как наши планеты на небе.

И они утверждают, что Тоитл тоже планета и ходит вокруг своего солнца, как четырехрог на аркане.

Так они говорят.

И чтобы каждый мог проверить их слова, они придумали прибор.

Тот прибор - труба, а в нее вставлены прозрачные камни, как горный хрусталь, но не плоские, а похожие на устрицу…

И через тот прозрачный камень малое кажется великим и можно рассмотреть во всех…»

- Уста богов требуют младшего посвященного в свой покой.

Клактл неторопливо свернул свитки. После Темпограда у него поубавилось почтения к Толкователю. Пожалуй, он, младший, видел побольше, слышал побольше, разбирается получше…

Но строптивость сейчас ни к месту, не пришло время:

- У ног твоих лижу пыль, величайший из Толкователей.

- Исполняешь ли мое веление? С тщанием пишешь ли все, что слыхал в стране дьяволов?

- Пишу, величайший, как ты повелел.

- Никому не говоришь о том, что видел в стране дьяволов?

- Никому ни слова, величайший.

- И не говори. Все, что ты видел, - мираж. На самом деле дьяволы бессильны, только глаза отводить умеют нестойким в вере. И ты никому не показываешь писаное?

- Не показываю, величайший. Все приношу тебе. Вот сегодняшний свиток.

- Хорошо, я доволен тобой, иди. Не сюда, в ту дверь иди. Продолжай писать.

- У ног твоих лижу пыль, величайший.

Почему его уводят другим ходом? У верховного жреца не спросишь. Может быть, знатных гостей ждет, а может быть, просто так, важность напускает.

Сыровато в подземных проходах. Приятная прохлада, но ступени скользкие. Не грохнуться бы…

- А-аа-ахх-хр-ррр!

Петля на горле. Душат.

- А… пусти… хррр! За что?

Лицо налилось кровью. Рука ерзает по петле.

За что?

В голове вопрос, а слова не выходят из горла. И воздух не входит. Мутится…

Всплеск. Тяжелое падает в воду.

- Вот и вся недолга, - говорит один из палачей самодовольно. - Чисто сделано. Остальное приберут змеи. Как, по-твоему, заслужили мы жбан хмельного? - И он облизывается заранее.