Морис Лима - Человек-энергия

- Надеюсь, что вы, как и я, слышали произнесенную им фразу...

- Да. Это была единственная четкая фраза: "...если бы я смог снова найти свое лицо..."

- Видите ли, мне это почему-то показалось самым важным... Из этого "ниоткуда" он говорил с нами, сообщил, что нуждается в фиксации черт своего лица... Вы поняли, как ему тяжело держать даже собственные контуры. Весь его облик расплывается, постоянно утопая то ли в каком-то тумане, то ли в магме... Как если бы... Как если бы он с огромным трудом вписывался в экран, выдираясь из хаотического движения частиц. Получается так, что Рик является сам какой-то составной частью грозы или, точнее, того, что называют молнией, электрическим разрядом...

Несмотря на охватившее её горе, Мартина слушала затаив дыхание, зачарованная этим волшебным сюжетом.

Робэн говорил как бы одновременно и для Мартины и для самого себя, стремясь обдумать то, что произошло. Наконец он опомнился и вернулся к более простым материям.

- Скажите, Мартина, а вот в этом новом состоянии, которое я бы назвал электростатическим, вам ничего не показалось странным в его характере, поведении?

- Знаете ли, он всегда был слишком нервным. Правда, занятия спортом помогли ему в какой-то степени преодолеть это... Мне показалось... что он... в ужасе... Он несколько раз задавал мне вопрос относительно своего состояния, которое сам не может ни понять, ни объяснить.

- Получается так, что он ничего не понимает...

- Он хотел узнать, верю ли я в то, что он умер... А я ему все кричала на это: "Нет, нет! Ты жив!"

- И вы совершенно правы. Он живет. Вы чувствуете его присутствие?

- Мне кажется, что он... становится... нежен, хотя и несет с собой грозу... какую-то атмосферу возбуждения... Особенно когда звонил телефон, хотя я и не собиралась брать трубку...

- Понятно. Все это объясняет его агрессивное поведение, когда вам стало плохо и я взял вас на руки. Но я возвращаюсь к своей мысли о его расплывчатых контурах. Было бы разумно сейчас собрать все его портреты, которые у вас есть. Ведь у вас наверняка есть не один его портрет?

- О да, конечно... Его фотографии... Там целая куча у меня на антресолях. Ох!..

Это "ох!" вырвалось у Мартины непроизвольно, когда она, вскочив, бросилась в первую очередь к фотографии Рика, стоявшей в рамке на ночном столике. И если рамка была совершенно цела, то самой фотографии не было. Она показала пальцем, а инспектор тоже вскочил и воскликнул:

- Боже мой! Фотография... Она же совсем обуглилась!

Они переглянулись. Действительно, фотографии больше не было. Осталось только несколько хлопьев пепла, которые держались благодаря стеклу.

- А другие фотографии?..

Мартина раскрыла свои альбомы, повыдвигала ящики. Полный провал... Все фотографии Рика постигла та же судьба. Даже на групповых фотографиях осталось выжженное пятно, как если бы к его лицу была приложена горящая сигарета. Все портреты Рика обуглились.

Она держала в дрожащих руках хлопья пепла, ошеломленная этим новым феноменом.

Робэн же, взяв себя в руки, обрел обычную доброжелательность и спокойствие.

- Он ищет свое лицо... Не бойтесь... Он таким образом пытается восстановить свой облик... Свой человеческий облик... Я вам обещаю, моя маленькая Мартина, что мы поможем ему... Мы спасем его!

Глава 6

Толпа все увеличивалась, и все чаще звучали недоуменные вопросы. Ждали прибытия полиции, которую наконец кто-то догадался вызвать. Нынешняя местная полиция представляла из себя нечто среднее между бывшими полицейско-жандармскими управлениями и армейскими подразделениями и занималась тем, что заставляла граждан соблюдать общественный порядок на планете.

Электромобиль прибыл несколько раньше, чем вертолет полиции. Из него вышли три человека. Один, похоже, был медэкспертом, у другого на груди была приколота карточка Интерплана, что сразу же вызвало в толпе кучу всяких мыслимых и немыслимых комментариев, высказываемых вполголоса или даже шепотом.

Третьим пассажиром электромобиля была женщина, следовавшая за своими спутниками как автомат и казавшаяся очень нервной.

Робэн Мюска, прибывший вместе с Мартиной и своим хорошим знакомым доктором Стивом, тоже сотрудником Интерплана, уже знал, что маленький домик в Медоне, где жил Рене Тимон, в течение уже полутора часов являлся ареной каких-то странных событий.

Прежде чем войти, он и Стив стали расспрашивать тех, кто стоял поблизости. Мартина же только слушала и все больше ужасалась.

- Когда все это началось?