Морис Лима - SOS ниоткуда

Давехат продолжала свои движения. Она вполне уже овладела собой, пообещав себе-больше не поддаваться женским слабостям.

Впрочем, результат действительно был! Земные гости могли подтвердить, что дверца в таинственный мир приоткрылась, хотя увидеть они смогли немногое.

Внезапно возник светящийся луч.

Это длилось недолго, секунд двадцать, но изображение стало более ясное, чем в первый раз, можно было различить несколько человеческих фигур. Некоторые были видны только выше пояса, другие, в широкой части луча, почти в полный рост.

Это видение пригвоздило всех к полу. Затем изображение исчезло. Мганитофон продолжал воспроизводить слившиеся воедино звуки и еле ощутимое дрожание тысячи гармоний, но изображение больше не появлялось. И стало невозможно понять что-либо дальше, потому что на краткий миг они вдруг увидели и прекрасно услышали то, о чем говорили те люди.

Земляне, как и Давехат, дрожали под впечатлением неслыханного откровения.

- Я... я хорошо расслышал?- заикаясь, спросил Люк Дельта.

- Он сказал: я так хочу помочь вам, полюбить вас,- произнесла Жолена и тут же добавила: - Он говорил на земном французском языке, на нашем родном. - Полагаю, что вы, как и я, различили в этой группе людей того, кто говорил,- сказал Кокдор.- Это был мужчина в летах с густыми седыми волосами, с худым улыбающимся лицом. Такую одежду, как у него, носили три-четыре века назад. Но эти белые волосы, как мне кажется...

- Это был парик! - вскричала Жолена.

-- Да. Может, это актер,- предположил Люк.

- А возможно, это был,- с полной серьезностью ответил Бруно,- не переодетый актер, а человек в одежде своего века.

- "Я так хочу помочь вам... полюбить вас",- прошептала Жолена.- Как прекрасны эти слова!

- Поэт, философ,- произнес Кокдор.- Может быть, из так называемой эпохи Просвещения, из XVIII века. Вы знаете, тогда после великих надежд и полета мысли все очень плохо кончилось, по крайней мере, на Земле. В век Просвещения люди испытывали огромную любовь к человечеству. Слова, услышанные нами - далекий отзвук той любви.

- Куда вы клоните, кавалер?- спросила Жолена.

- Я вас специально заинтриговал. .Вы ведь думаете, что мы воспринимаем послания из прошлого, так?

- Да, я так думаю,- ответцл Люк.- Этот... как сказать... способ, непонятно как, позволяет уловить фрагменты пространствавремени и перенести нас в прошлое или, кто знает, в будущее?

Жолена и Люк Дельта с колотящимися сердцами ждали ответа.

Но Кокдор отрицательно помотал головой.

- Друзья мои, я думаю, это не так! Вы согласны со мной, прелестная Давехат? Люк и Жолена предчувствуют правду, но не осмеливаются или не могут дойти до конца.

- Сто тысяч комет, Кокдор, объяснитесь, наконец!

Кавалер посмотрел на жрицу, которая не отводила от него рубиновых глаз и нетерпеливо ждала, что же он скажет.

- Вы действительно видели людей из давно прошедшего века, внешне похожих на самих себя, но перевоплотившихся и могущих показаться только в той телесной оболочке, которая была им присуща при жизни.

- Привидения?- вскричала Жолена, вскакивая, и схватилась за сердце.

- Это какое-то безумие!- завопил Люк Дельта, который уже терял контроль над собой.

Кокдор жестом успокоил их обоих.

- Нет, мы не в мире привидений, вампиров и других демонов. Мы в реальной жизни, но только в другой, которая продолжается после физической смерти, вот и все.

- Бруно, вы хотите сказать, что эти люди... этот поэт, философ, как вы его назвали...

- Они существуют! Да! Они живут, хотя мы обычно слишком легко начинаем считать их умершими. Их послания уже вызвали столько драм и угрожают миру страшными потрясениями, если их секрет станет известен. Да, эти послания идут из мира исчезнувших отсюда, но по-прежнему живущих душ. И обрывки услышанных нами фраз выражают отношение к нам человека, который уже находится в запредельном мире, но продолжает любить своих братьев, которые еще не покинули свою телесную оболочку. Он знает нечто важное и, наверное, хочет сообщить нам об этом, чтобы помочь в этой жизни. Он хочет избавить нас от бессмысленных столкновений, вызываемых самыми низкими и подлыми страстями, которые сотрясают жизнь всего сущего во Вселенной.

Он продолжал говорить, а Люк Дельта, оглушенный и онемевший, не двигался. Бывший пилот-испытатель не находил слов, чтобы выразить свое потрясение тем предположением, которое высказал Бруно.

Жолена могла только простонать:

- Умершие... с нами говорят умершие!