Н Ляшко - Минучая смерть

- Тссс...

Ноги сыщика расползались. Он дышал хрипло, не смел кашлянуть и часто перекидывал с руки на руку зонтик. Поровнявшись с сараем, он остановился, перевел дыхание и побрел дальше. Всплески грязи под его ногами утонули в шелесте мелкого дождя. "Поищи там", - усмехнулся Федя, дергая крайнего товарища, и остальные ощупью двинулись за ними к огородам. Они увязали в жхгрной земле, на канавах брались за руки. Федя с пустыря глазами нашел дом Саши и кивнул темноте в окнах типографии: "Не приходили еще". В руке его засерел аккуратный булыжник, и он подал его Луке Коростелеву:

- На, подкрадься с пустыря вон к тому дому, притаись и жди. Если подъедут или подойдут жандармы, бей булыжником в крайнее окно и убегай. Подкрадывайся тихо, в переулке шпики. Если попадешься, притворись пьяным и валяй дурака. Бери вот...

Федя вложил в руку Лука недопитую отцом сотку водки:

- Хлебни, чтоб разило от тебя, и помни: всех твоих слов, если влопаешься, два: пьян был, как попал на пустырь, не помню.

Коростелев ожегся водкой, шепнул:

- С глотка не опьянеешь, - и двинулся в темноту.

Остальных товарищей Федя повел к забору:

- Если услышите, что жандармы пришли, не ждите долго и не вздумайте выручать меня. Ну...

Двое подсадили его. Он исчез за забором, настороженно прокрался по мокрой листве во двор, вспомнил весну и, в ответ на тогдашние слова Фомы, подумал: "Хорошо, что пса нет, с псом ничего не вышло бы". Он воровато ощупал, заперты ли ворота и калптки, съежился при мысли, что на стук может выйти старуха, и щелкнул пальцем в коридорное окошко.

- Кто там?

Голос Саши отдался в нем ликованием.

- Это я, Саш, отопри, - выдохнул он.

- Что ты?

- Тихо, тссс...

Федя прикрыл за собою дверь и полами пиджака обвернул мокрую, в пятнах мыла, пахнущую бельевым паром Сашу. Его шопот развевал возле ее уха волосы и обжигал удивлением: "Вот кто чулочницы! Вот где печатались листки!" Дыхание и шопот Феди пьянили и лихорадили Сашу.

- Поняла? Тссс... слушай...

Вновь шуршали слова, и вновь Саша обмирала: "Вот почему он не подходил к дому! Вот какой зарок у него!"

- Надо скорее, слушай...

Сашины руки высохли под пиджаком на широкой спине, она обхватила ими близкую жаркую шею. Федя отвел их.

- Не надо, притти могут, И тебя и мать будут допрашивать. Матери ни слова, будто ничего не знаешь, а сама запомни: познакомились мы прошлым годом на рождестве, на главной улице. Я увязался за тобою, проводил тебя, стали видеться, гулять. Весною поссорились, ты не выходила ко мне. На пасху я зашел с каким-то человеком. Онквартиру снимать, а я-так, чтоб матери глаза отвести и помириться с тобою. Поняла? Ну, повтори, нет, повтори...

Ну, когда познакомились? Где? Вот, дальше...

Саша шевелила губами, гладила Федю, слышала, как подрагивает он от нетерпения, и прижала к его лбу ладонь. Мать два раза окликнула ее и наконец вышла с лампой:

- Да с кем ты тут шепчешься?

Федя опустил руки и отвернулся, но старуха узнала его и улыбчиво заворчала:

- Во-от, нашли время секретничать...

Саша обняла ее, легонько втолкнула обратно в комнату п на задвижку заперла за нею дверь:

- Давай выносить.

Федя нашел за карнизом ключ, без света нашарил в типографии корзины, приподнял их-тяжелы-и отстранил Сашу:

- Я сам, открывай двери, да тихо, тихо...

Он тихо выставил корзины в коридор, оттуда перенес их на крыльцо-и во двор. В переулке раздались шаги и голоса. Саша кинулась помогать Феде, исчезла за сараем и вернулась со скамейкой. Федя стал на нее, через забор спустил на руки товарищей корзины, втолкнул в землю ключ от типографии и до хруста обнял Сашу:

- Так помни: больше ни слова, а то запутают. Ну, до завтра... Да убери скамейку и притруси листьями следы.

Саша гладила полу его пиджака и шевелила губами:

- Ты ж осторожно, Федя, Федя...

- Иди, иди...

Шорканье сапога по забору приглушил дребезг разбитого Коростелевым окна. Товарищи подхватили Федю и повлекли к корзинам:

- Жандармы, надо скорее, а то кинутся сюда искать Луку.

- Берите, ну...

Корзины со скрипом врезались в плечи и поплыли к огородам. Со стороны домика темноту прорвал вопль старухи:

- Саша-а-а! Ломятся 11 Кара-у-улП

Ворота и калитка сыро гудели под ударами звякающих шпорами ног. Сзади и с боков чавкала земля, чудилось набегающее хриплое дыхание погони, и темнота забилась в глазах...

XV

- Стой! Кто такие?!

- Рабочие с поезда!

- А куда идете?

- На Собачий край. Не тяни, нам с зари на работу.

Твердые голоса, пиджаки и кепки успокоили сторожа.