Кит Ломер - Мусорное вторжение

- Я вовсе не хотел своим напоминанием ввергнуть вас в эмоциональное потрясение, господин Маньян, - сказал Ретиф. - Поэтому, может, мы все-таки откупорим бутылочку осеннего "Ловенброй"?

- Кстати, о "Ловенброй"! - сказал Маньян довольно. - У меня есть с собой десяток бутылок этого вина - подарок вам от господина Арапулоса. Он пришел ко мне в кабинет в Секторе вчера с возмутительным предложением Корпусу выступить в качестве спонсора на каком-то варварском фестивале. И он просил назначить вас на этот фестиваль вручателем наград и призов.

- Полагаю, вы соблюли мои интересы и согласились? - предположил Ретиф.

- Ну что вы? Ни в коем случае! - тоном выговора сообщил Маньян. Исходя из его намеков... Одним словом, у меня есть сильнейшие подозрения, что в качестве призов будут выступать достигшие брачного возраста молодые девушки, отобранные по принципу миловидности и крайне скудно о... о... одетые! Вы только представьте себе! Передавать в вечное пользование победителям дурацких конкурсов девушек! Будто они являются какими-то там, я не знаю... чехольчиками для чайников!

- Это просто фантастично, не правда ли? - сказал Ретиф. - И в то время, когда всего в нескольких световых годах отсюда происходит это торжество, мы с вами, как последние... сидим здесь и размышляем о чайной вечеринке! Эх-х!

- Не надо, Ретиф, не надо! Сейчас еще по какому-то недоразумению эти порочные сборища разрешены, но есть надежда на то, что в ближайшем времени этому будет положен конец!

- Есть надежда? В таком случае будем надеяться, - резюмировал Ретиф. Одновременно со своей стороны мы можем выразить свое негодование этими порочными сборищами тем, что выльем наши кружки с чаем-сассафрас в горшки с цветами мисс Тэйлор. Решено, с любителями личинок-грибль разберемся позже, никуда они от нас не убегут. А пока - я с вами.

5

Едва двое землян-дипломатов вошли в кабинет Ретифа, как экран связи, вставленный меж толстых томов в книжный шкаф с красивым орнаментом, слегка треснул и произнес металлическим голосом:

- А вот и ты, Маньян...

Только тот, кто был знаком с базуранской физиогномистикой, мог опознать в конструкции, высветившейся на экране, лицо живого существа. Эта конструкция походила скорее на геометрическое приближение к гигантской морской раковине, выполненной в плоских гранях голубого металла.

- О, прошу прощения за то, что заставил вас долго ждать, Покоритель Всех Врагов Чиз! - воскликнул Маньян с густым оттенком подобострастия. - Я как раз обсуждал ваше предложение с коллегой.

- Вероятно, - прорычал базуранец голосом, который навевал видение восьмифунтового молота, обрушивающегося на наковальню. - Ты неправильно понял меня, землянин. Термины, в которых я выражался, не позволяют расценивать мое сообщение как предложение. Только как ультиматум!

- Господи, прекрасно понимаю! Отличнейшим образом понимаю! - заверил торопливо чужака Маньян. - Ваше настояние на немедленной сдаче мною делисианского военного флота великолепно понято, и я делаю все, что в моих силах, чтобы уладить это дело... Поэтому я смею питать надежду-на то, что вы подождете еще немного с бомбардировкой планеты?..

- Даю еще несколько минут, - великодушно отозвался с экрана Чиз. - Не хочу, чтобы потом говорили, что я обошелся не по правилам даже с какими-то там землянами.

- Что это за разговоры насчет делисианского военного флота? - спросил Ретиф.

- Нам придется сдать его немедленно, - сказал Маньян. - Иначе Чиз камня на камне не оставит от планеты.

- М-да... - протянул Ретиф, взглянув на экран. - Нам надо как-то суетиться.

- Совершенно согласен с вами! - вздохнул тяжко Маньян. - Но как можно сдать флот, когда не имеешь никакого флота?

- Постараемся выудить максимально выгод из того, что у нас все-таки имеется, - сказал Ретиф задумчиво.

6

Маньян искусно бросил свой берет через всю комнату, целясь в гипсовую голову первого земного посла в иные миры, давно умершего Фенвика Т.Овердога. Согласно медной табличке, укрепленной чуть ниже бюста, на подставке, старика направили в качестве Чрезвычайного и Полномочного посла к тоща только что открытому миру Йалк в 450 году Нового Летоисчисления (или в 2899 году нашей эры). Яркий берет Маньяна придал угрюмолицему старику-дипломату какое-то нехарактерное для него залихватское выражение.

Спустя минуту в комнате разнесся сильный аромат лакрицы. Маньян засуетился возле своего походного чемодана, извлек оттуда чашки, блюдца и через минуту уже разливал дымящийся розовый напиток.