Александр Ломм - Исполин над бездной

18

В скромном домике слесаря Дуваниса Фроска богу оказали самое сердечное гостеприимство. Правда, Калия вначале, узнав, что за гость к ней пожаловал, дичилась его и все норовила грохнуться перед ним на колени. Но постепенно и она освоилась с присутствием величественного старца, и чувство мистического страха сменилось в ней восторженным умилением. Вспомнив эпизоды из священной книги Мадаран, она даже предложила старцу, что собственноручно совершит традиционное омовение его ног. Но бог лишь добродушно посмеялся над ней и категорически отказался от столь высокой чести. Что же касается Дуваниса, то он еще по дороге к дому успел проникнуться к богу настоящими дружескими чувствами и теперь держал себя с ним просто и непринужденно, словно это был его родной дядюшка или старший товарищ по работе. Он помог богу умыться, почистить сандалии и мантию и затем усадил его на почетное место. Калия тотчас же принялась подавать на стол. Перед богом очутилось блюдо с целой горой отварной рыбы и тарелка с тонкими ломтиками поджаренного хлеба. Бог с аппетитом принялся за еду, а молодые хозяева последовали его примеру... После обязательного зеленого чая Дуванис с разрешения бога закурил сигарету, а Калия, вся зардевшись от смущения, попросила старца, чтобы он позволил ей расчесать ему волосы. Видя, что молодой женщине это доставит радость, бог согласился. Калия, вооружившись гребнем и замирая от гордости и счастья, принялась старательно расчесывать пышные седые кудри старца. Он жмурился от удовольствия, распустив по лицу широчайшую улыбку, и не спешил начинать разговор, которого Дуванис ожидал с огромным нетерпением. Наконец молодой рабочий не выдержал и сам заговорил: - Вы обещали, ведеор, рассказать о себе. Будьте же столь добры, если вам, конечно, не трудно... - Не трудно, голубчик, совсем не трудно! - густо промурлыкал бог, чуть приподняв веки. - Только куда же ты так спешишь?.. - Да нет, ведеор, я не спешу... А впрочем, почем знать? Может, и спешить нужно! Каша-то ведь заварилась довольно крутая... - Ты прав, Дуванис. Дело затеяно нешуточное... Ну, слушай. И бог, стараясь выбирать выражения попроще и подоходчивее, рассказал Дуванису про удивительный аппарат ММ-222, про пагубное чудо над полями Марабранской провинции, про собственное свое возникновение из крестьянского ментогенного поля. - Тебе все понятно? - спросил он, закончив рассказ. - То, что вы толковали, ведеор, мне понятно. Чудно, конечно, но, в общем, понятно. И все же у меня есть вопрос. Мне интересно знать: откуда у Куркиса Браска взялся этот аппарат ММ-222? Неужели он сам его смастерил? - Конечно, не сам. Ему вручили его в готовом виде и с определенной целью. Но кто вручил и зачем, я пока не знаю. Однако я уверен, что это недолго будет для меня загадкой... Больше у тебя вопросов нет? - Есть, только я не знаю, как бы это поудачнее выразиться... - замялся Дуванис. Бог ему охотно подсказал: - Тебе неясно, что я, собственно, собой представляю? - Да, ведеор. Именно об этом я хотел вас спросить. - Это проще простого, друг мой... Давеча ты признался мне, что не веришь в бога. Я похвалил тебя, ибо глупо и унизительно для человека верить в нечто, реальность чего недоказуема, а сама сущность глубоко абсурдна. Но ты можешь меня спросить, кто же я таков, если не бог. Ты уже понял, каким образом я возник именно в таком вот виде - при бороде, при мантии, усыпанной алмазами, при ременных сандалиях. Я не помню, как я падал с высоты. Возможно, что я возникал постепенно и спускался вниз вместе со струями дождя. Но как бы там ни было, осознал я себя уже на земле, среди мрака и ливня, за четверть часа до того, как ты на меня наткнулся... - Я, кажется, ударил вас довольно сильно. Уж вы простите меня, ведеор, я не видел вас! - Пустяки! Я способен вынести и не такие удары... Но слушай дальше. Значит ли все это, что я действительно тот бог, в которого по простоте своей верят эти добрые труженики земли? Нет, не значит. Дело в том, что бог любой из существующих на Земле религий состоит из сплошных противоречий. Каких? Как бы тебе объяснить... Известно, что жизнь - это поток, бурлящий, стремительный и бесконечно разнообразный. А бог - это узел, железный узел, затянутый намертво и навсегда. Представь себе, что кто-то попытался бы завязать живой кипучий поток в узел. Абсурд, правда? - Да, пожалуй... - Безусловно, абсурд! И поэтому конкретизация бога абсолютно невозможна. Я знал все это с первым же проблеском моего сознания, ибо добрые крестьяне, стремившиеся в простодушии своем наделить меня абсурдным божеским всеведением, дали мне, если можно так выразиться, допустимую долю себяведения. Я сразу понял, что я не бог и даже не воплощение идеи бога, ибо как сам бог, так и отвлеченная идея бога противоречат законам природы и в реальной жизни ни под каким видом недопустимы. Но реально существует иное; существует извечная мечта народа о прекрасной, счастливой и полноценной жизни. Эта мечта растет и развивается вместе с человеком, она неотделима от человека, а следовательно, представляет собой реальнейшую из реальностей. С понятием бога эта мечта связана лишь по ошибке, так как мечта эта как раз и является той мощной силой, которая дает потоку кипучесть и стремительное движение, а бог, как мы уже оказали, всего лишь мертвый узел. Что же касается моей сущности, то можно сказать, что я представляю собой некий энергетический сгусток сокровеннейших чаяний и светлейших представлений твоих бедных односельчан о подлинном призвании и назначении человека... Теперь тебе все понятно, дорогой мой друг Дуванис? - Теперь, ведеор, понятно все. - А тебе, Калия? - обратился бог к молодой женщине, продолжавшей возиться с его белоснежными локонами. - Мне тоже все ясно, - нараспев ответила Калия. - Вон как! Ну а что же тебе все-таки ясно, дочка? - Мне ясно, ведеор, что вы бог для бедных. Ведь правда? - Да, в какой-то мере это правда, - улыбнулся бог и, помолчав, добавил: Ну, кончай, золотко, страдать над моей прической. Мне ты теперь понадобишься для более важного дела. Калия убрала гребень и встала перед богом, глядя на него сияющими, восхищенными глазами. - Слушай, Калия! - сказал бог. - Ты пойдешь сейчас к вашему приходскому священнику. - К его благочестию абу Бернаду? - Да, к абу Бернаду. Ты скажешь ему следующее: "Ваше благочестие! Странствуя по Земле, повелитель вселенной остановился у меня в доме. Он призывает вас немедленно к себе". Запомнишь? - Запомню, ведеор! - Ну, беги! Только смотри не забегай по пути к своим подругам да кумушкам и никому обо мне не болтай! Я не хочу, чтобы обо мне узнала вся деревня! Понятно, стрекоза? - Понятно, ведеор!.. И Калия птицей умчалась прочь, торопясь выполнить поручение самого бога единого, повелителя вселенной...