Роберт Силверберг - «Если», 1998 № 03

— Это временно, — заверил он.

— Я — Мэл Беллоу! — прохрипел я удивленно. Ведь я только что побывал небом, Солнцем, шакти Ганешей, песком, носимым ветром.

— Да знаем мы, кто ты! — фыркнул Иззи. — Ты удрал из дому на следующий день после того, как США ушли из Вьетнама и президент Маккарти отменил призыв. 6 мая 1970 года, точно? Для меня это тоже одна из вех. Больше не надо было сидеть у почтового ящика и гадать, как сложится судьба. Ба-бах дверью! Кто подсадит паренька? «Иззовидение», если тебе интересно.

— Полегче, Иззи, он в шоке, — раздался голос Сарвадуки.

— Не мудрено! — Я увидел, что он дрожит от усталости, стоя надо мной на четвереньках. Теперь я мог отличить себя от них! — Иззи, — представился он. — А это мистер Сарвадука. Счастливы с тобой познакомиться. А теперь возвращаемся в машину, потому что нам еще надо добраться до места, где можно перекусить.

— Меня зовут Иззи Молсон, — сообщил он мне за водянистым кофе из кофейного автомата в придорожной закусочной вблизи Амарилло. Сарвадука углубился в журнальчики. — Одни считают меня ясновидящим, другие — психом, а я тебе говорю, что просто умею держать нос по ветру. Сейчас я работаю на заводе Гибсона в Локпорте, штат Нью-Йорк, чиню станки.

— Сочувствую. — Я медленно потягивал кофе, чувствуя, как меня заполняет тепло. Это было, как краска, отмечающая часть Вселенной, именуемой мною.

— Чего там… В общем, я умею заглядывать внутрь предметов — к примеру, вижу насквозь твою кочерыжку, а также прошлое, настоящее и будущее — иногда. Из этого вытекает кое-какая ответственность. Вот почему я трачу свой отпуск, — а у Гибсона я успел заработать только двухнедельный отпуск, — на тебя… Боже, потрясающая способность испохабить простейший кофе! — Он сморщил нос и опрокинул в себя содержимое пластмассовой чашки. Потом раздавил ее и с омерзением отшвырнул.

— Ты тратишь на меня свой отпуск? Что вообще творится? Какой-то тип что-то сделал с моей головой…

— Шаман.

— Он самый. А ты меня починил. Больше я ничего не знаю.

— Не понимаю, как ты умудряешься пить такую дрянь. Можно подумать, что тебе нравится эта бурда! Между прочим, о состоянии цивилизации можно судить по кофе, которым она потчует… Слушай меня внимательно. Шаман, дружище Мэл, хочет употребить тебя в пищу.

— Съесть?!

— Вот именно, Мэл. Но, конечно, в фигуральном смысле. Надоело ему, видишь ли, жить охотой и собирательством. Он уже пять-шесть тысяч лет этим пробавляется, а теперь решил, что настало время осесть, обзавестись семьей. Между нами говоря, он не очень-то соображает, что к чему, но не желает ко мне прислушиваться, и все тут! Я, конечно, человек маленький, но мы можем выставить против него межзвездные силы, потому что они хотят вернуть тебя на Сандулек.

— ?..

— Ты слушай. Сейчас Шаман должен удобрить поле, чтобы на следующий год посеять и еще через год убрать урожай, потому что иначе — зубы на полку. Поэтому я и гроблю целых два отпуска, хотя, видит Бог, мне и без этого есть чем заняться, хотя бы Фэй из Ист-Тонаванды. Сечешь?

— Откуда мне знать, что ты не сумасшедший?

— А кто тебя починил?..

Я не знал о многом из прописей, зато там, где я теперь живу, все все знают. В двухстах тысячах световых лет от моей прежней галактики время течет иначе. Я смотрю на небо Сандулека, успевающего произвести пять оборотов за одну секунду, и вижу истории всех миров, собранных на «оп-ля»…

Шаман избрал для своего появления на свет утробу жительницы Северной Америки XX века. Он выяснил, что вербовать себе сторонников среди египтян слишком трудно, среди индийцев слишком легко, японцы оказались чересчур властными, австралийцы излишне анархичными; зато американская буржуазия пришлась в самый раз. Он гипнотизировал детей, рассказывая им байки про фараонов и инопланетян; причем себя он неизменно помещал в середину — Тутмос [8] Речь идет о Тутмосе IV (1413–1405 гг. до н. э.), который, увидев вещий сон, раскопал Сфинкса, засыпанного к тому времени песком , потомок Хефрена, сына Великого Сфинкса. Сравните статую Хефрена и Сфинкса: разве не одно и то же лицо? В древности, будучи Тутмосом, он выкопал и оживил человека-льва со звезд.

В доказательство он заставлял сверкать молнии, танцевать звезды, старых делал молодыми. Он калечил и убивал без зазрения совести, твердя, что черпает силы у Отца Страха — Абу-аль-Хаула, Великого Сфинкса. Каждый год он навещал Гизу, обитель Отца Страха. Путешествие было нелегким, и он придумал новый, более надежный путь. Для того и собрал свой Космический Народ, для того и просверлил дыру у меня в мозгу. Он просверлил много дыр во множестве голов, он издырявил весь Космический Народ, и все без толку.