Тимур Расулов - Технобойня

Он торопливо отошел от экрана, позади него были еще двое. Полисмен достал нож из кобуры, сжал кулак и, не боясь боли, начал резать кожу рук. Вместо красноватой жидкости на поверхность кожи начала изливаться зеленеющий экстракт. Он отдернул кожу и вместо костей обтянутых мышцами, показались металлические детали и имитирующие мягкие компоненты, напоминавшие силуэт руки.

- Мое тело почти полностью состоит на из различных инородных деталей, - продолжил он. - Я знаю, что бои уже идут и могу привести доказательства своим словам. Взгляните под ноги и увидите кровь, если вместо нее вы видите "зелень", считайте, что не так давно вы вышли из формалиновой комнаты...

Экран отключился. Странный шум и переговоры слышались посреди солдат, пока кто-то, обезумев, не воскликнул:

- "Зелень", "зелень"...

Подхватывая друг у друга слова, лишенные уверенности в том, что это происходит на самом деле, солдаты, обезумев, бросали оружие и бежали. Раздор поселился среди защитников города. Отряды Ивана Гавриловича, легко справившись с одними, приступали к заморозке других. Они стреляли во всех, кто бросил оружие и бежал с "поля боя". Окоченевшие тушки тяжело падали на асфальт, словно мертвые, лишенные надежд и мечтаний. В их глазах запечатлелось непонимание. Кто бы из них мог подумать, что, вставая этим утром с постелей, к вечеру их тела застывшей массой будут лежать на пыльных улицах города.

Роман осмотрелся. На улицах царил полнейший хаос. Все лучшее, что было в городе, бесследно исчезло, при этом захватив с собой почти всех жителей. Дороги были усыпаны мусором вперемешку с потерянными вещами и чемоданами. Бесформенные тела солдат лежали замороженными, а роботы продолжали победное шествие, зная, что их некому остановить. Это было похоже на гражданскую войну, чем она, по сути, и являлась.

Стройные отряды отборных роботов, подмораживая защитников города, шли дальше, за ними следовали машины, куда погружались замерзшие жители. Это было похоже на некий ритуал, которому смог бы позавидовать любой колдун с Гаити.

- Довольно мрачная картина, - прохрипел Роман.

- Согласен, - подтвердил Антон.

Сине-красные мигалки автомобилей курсировали по городу, наполняя свои запасы человеческими телами. Их ленивое передвижение напоминало гусеничный марш. Этот день запомнился людям надолго. Просматривая сквозь стены спрятавшихся людей, бойцы Ивана Гавриловича выискивали красноватые движущиеся объекты. Благодаря Хумо, на телах боевого трио находились специализированные костюмы.

С забавным визгом мимо подъезда пронесся автомобиль с мигалками.

- Эти катафалки меня достали, - скрипя зубами, заявил Саша. - Готов каждому роботу и каждому водителю шею свернуть.

- Поумерь пыл. Нам нужно добраться до Формалиновой комнаты живыми и без хвоста.

- Боже мой, но ведь это так далеко, - взмолился Антон.

- Кто сказал, что будет легко? - Роман чувствовал необъяснимую уверенность, с которой в прежние годы великие завоеватели брали штурмом города и разбивали десятки тысяч воинов.

- Ты изрядно изменился, Роман, - влился в разговор Саша. - Я вижу, что ты уже не тот напуганный заяц, что метал камнями в полисменов у кислородного пункта.

Стеклов едва удержал смех. Он вспомнил этот момент из собственной биографии, и он действительно показался ему забавным.

- Пора двигаться в путь, - без капли волнения произнес Роман.

Он уже не мог считаться миллионером, потому как город, в котором, как грибы росли его деньги, рушился, как рушились его банки и депозиты. Роман был рад такому повороту событий, потому что жизнь теряла всякий смысл, когда всего в этой жизни он уже добился.

Саша кивнул, и они вышли из укрытия. Катафалков видно не было, судя по всему, этот район считался зачищенным, и исследовать и патрулировать его, уже не было смысла. Улицы опустели, слабый ветерок, нагретый до тридцати трех градусов, невольно сметал мусор на своем пути. Роман видел лишь редкие повстанческие отряды Седова, которые смогли воспользоваться разработками Братьев Гилеля и избежать незавидной участи замороженного тунца. Повстанцы старались делать вид, что не видят людей из другой группы. Их можно было сравнить с блохастыми шакалами, которые поспешно убегают при виде грозного противника. Но Роман знал, что Седов не из таких. Уж он-то пойдет до конца. Его безграничному фанатизму смог бы позавидовать любой идейный лидер, живший до этой поры. Но, где Седов и почему задерживается, Роман мог только догадываться. Этот человек не делал ничего просто так.