Сергей Чекмаев - Везуха

Кошмар имеет все шансы перерасти в общенародную панику, стоит японским СМИ хотя бы туманно намекнуть о возможных проблемах на близлежащей атомной станции. Будь то мелкая авария в запорном устройстве сточного коллектора или утечка теплоносителя – общественное мнение реагирует чрезвычайно болезненно: засыпает правительство требованиями закрыть станцию, молодежь надевает белые халаты, расхаживает перед воротами АЭС с плакатами: «Я – жертва радиации». Страх искусственно подогревается некоторыми политиками и воинствующими экологическими организациями.

Еще в начале девяностых, когда программа по строительству АЭС развернулась на всю страну, тогдашний кабинет премьера Хасимото решился на беспрецедентный шаг: выделить средства на пропаганду безопасности атомной энергетики. Видимо, к проекту подключили спецов по психологии толпы, потому как результаты его оказались очень неплохими. Все было продумано до мелочей, и кое-какие шаги можно назвать просто блистательными.

Взять, к примеру, тот же сувенир. С виду – ничего особенного: маленькое, герметично запаянное яйцо из прозрачного пластика, гравировка с цифрами, датой, дарственной надписью. Внутри – невзрачная на вид черная таблетка из материала, похожего на эбонит или застывшую смолу. В центре таблетки – сквозное отверстие. Поскольку яйцо почти прозрачное, все отлично видно, таблетку ту можно со всех сторон разглядеть, хотя любоваться там особо не на что. Более неказистую вещицу трудно себе представить. Но только до того момента, пока недоумевающему обладателю яйца не скажут, что же это такое на самом деле. Не пугайтесь: всего-навсего отработанный ТВЭЛ – термовыделяющий элемент атомной станции. Тысячи тысяч таких вот невзрачных таблеток уложены в сердце АЭС – в реакторе.

Сюрприз? Постойте, куда же вы! Он совершенно безопасен – можете проверить любым дозиметром. Элемент свое отработал, больше не излучает.

Ну, убедились?

Забавно, но факт: такой, с позволения сказать, подарок в Японии быстро вошел в моду. Правительственные маркетологи постарались, или просто сказалась извечная человеческая тяга ко всему опасному, но заключенному в клетку (держат же некоторые в аквариумах электрических скатов и пираний, а в ванне на цепочке – крокодилов) – неизвестно. Однако спрос на «атомные» яйца рос невероятными темпами, производители не успевали поднимать цены.

Вот по такой штучке и подарили русским физикам. К радиационной опасности им было не привыкать – покрутили презент в руках, подивились изобретательности японской мысли, хмыкнули, да и рассовали по карманам. Дома надо будет фон померить. Отработанный ТВЭЛ только в представлении японцев нерадиоактивен, на самом деле он все-таки немножко «фонит» – какое-то мельчайшее количество активных изотопов в нем осталось.

После банкета русскую делегацию повезли в город, на обзорную экскурсию. Все-таки Осака – второй по величине город в Японии, лишь немногим уступает столице. Тьма машин и народу (прав был академик: куда ни глянь – одни японцы!), многоэтажные автомобильные развязки на въезде, двадцатиполосная магистраль, прямой стрелой уходящая в обе стороны за горизонт.

С начала лета Андрей активно начал осваивать подаренную отцом «Синенькую» и, хотя в час пик старался пока не выезжать, сносно водить уже научился. Потому и вздрагивал после каждого поворота, когда экскурсионный мини-вэн выруливал на встречную полосу. К левостороннему движению так просто не привыкнешь. В Британии когда был, так остро не реагировал – не понимал еще, что и как, здесь поначалу тоже: с объекта на объект группу возили по скоростным автострадам на автобусе с затемненными стеклами. А в юрком мини-вэнчике, почти полностью прозрачном сверху для лучшего обзора, становилось не по себе. Хотелось прыжком пролететь салон, оттолкнуть водилу, крутануть руль в сторону или хотя бы крикнуть: «Стой! тормози!» Взгляд привычно упирался в левое переднее кресло – что там за чайник сидит, угробить нас хочет, что ли? Водительское место пустовало… Тьфу, черт! У них же и руль справа! Фу-ух… Скорей бы уж приехать, никаких нервов не хватит.

Осакский музей художественных ремесел осмотрели бегло, чуть ли не рысью, так что и разглядеть-то толком ничего не удалось. В памяти сохранилось буйство красок на веерах и нарядах, невыносимое сияние сотен лакированных шкатулочек, матовые высверки дремлющей до поры боевой стали клинков. И еще – много детей. Разных возрастов. По одному, по два, с родителями и без, они заполняли, казалось, все помещения музея. Не удивительно: ведь в Японии каникулы начинаются в декабре.