Филип Дик: Человек из Высокого Замка

Хотя нет, существовал некий господин Омуро, откупивший целый квартал жилых домов в центре Сан-Франциско. Какое-то время Фрэнк обитал в одном из таких домов. «Вот уж негодяй», — вспомнил Фрэнк. Акула. Никогда не тратился на ремонт, урезал жилплощадь, повышал размер квартплаты… В кризисные пятидесятые Омуро надувал бедняков и особенно близкихк нищете бывших солдат. Однако именно японская Торговая Миссия свернула ему шею за спекуляции. И теперь подобное нарушение предписаний сурового, непреклонного, но справедливого японского Гражданского кодекса попросту немыслимо. Это свидетельствовало о неподкупности японской оккупационной администрации, — той, что пришла к власти после падения Военного Кабинета.

Размышляя о стоически непреклонной и морально безупречной миссии торговцев, Фрэнк почувствовал себя уверенней. Даже от Уиндэма-Матссна они отмахнутся, как от надоедливой мухи, несмотря на то что он возглавляет корпорацию «У-М». «Похоже, они и впрямь верят в этот Тихоокеанский Союз Благоденствия, — подумал он. — Странно… Тогда это выглядело как сплошная липа. Пропаганда. Но теперь…»

Наконец он слез с кровати и нетвердой походкой направился в ванную. Умываясь и бреясь, он слушал двенадцатичасовой выпуск новостей.

«…не следует недооценивать этого достижения, — услышал он, когда на минуту прикрутил кран с горячей водой, — для беспокойства нет никаких оснований».

«А мы и не беспокоились», — подумал Фрэнк с досадой. Он знал, о каком достижении шла речь. Довольно забавно представить флегматичных, невозмутимых немцев, суетящихся среди красных песков Марса, на которые до них не ступала нога человека. Намыливая щеки, Фрэнк начал мурлыкать под нос что-то сатирически-пародийное:

«Gott, Негг Kreisleiter. Ist dies vielleicht der Ort wo man das Konzentrationslager bilden kann? Das Wetter ist so schön. Heis, aber doch schön…» [1] Боже мой, герр крайсляйтер. Местечко-то здесь высший класс для концлагеря. Да и погода хоть куда. Жарковато, правда, но так чудесно… (нем.). (Здесь и далее примечания переводчика.)

А между тем диктор продолжал:

«Тихоокеанское Сообщество должно тщательно взвесить, есть ли в нашем стремлении к достижению разумного баланса, взаимных обязательств, ответственности и взаимовыгоды… («типичный бюрократический жаргон», — отметил по ходу Фрэнк) мы не выпускаем из виду то будущее пространство, в котором будут решаться судьбы всех людей, — будь то арийцы, японцы или негроиды…» — и так далее и так далее.

Одеваясь, он продолжал забавляться: «Погода… schön весьма… schön… Вот только нечем дышать…»

Факт оставался фактом: Тихоокеанское Сообщество ровным счетом ничего не предпринимало для колонизации планет. Вместо этого разворачивало бурную деятельность, — а точнее, погрязало в Южной Америке.

В то время как немцы энергично развертывали автоматизированное строительство в Космосе, японцы жгли джунгли в самом сердце Бразилии, где возводили семиэтажные глинобитные жилые блоки для недавних охотников за черепами. И к тому времени, когда первый японский космический корабль оторвется от Земли, у немцев в кулаке будет уже вся Солнечная система. В старые экзотические времена немцы упустили момент, когда другие европейские державы строили собственные колониальные империи. «На этот раз, — продолжал рассуждать Фринк, — они не станут плестись в хвосте — урок пошел им на пользу». Он вспомнил Африку и проводимые нацистами эксперименты на этом континенте. На какой-то миг он оцепенел в раздумье, но в конце концов мысли его вернулись к собственным проблемам. Эта гигантская испепеленная пустыня… Радио продолжало разглагольствовать: «…мы должны, однако, со всей ответственностью помнить о том значении, которое Сообщество придает основным материальным потребностям людей, независимо от их социального положения, а также духовным запросам, которые должны быть…»

Фринк выключил радио. Когда немного успокоился, включил снова. «Господи, Боже мой, Африка, — думал он. — Духи уничтоженных племен, стертых с лица земли во имя того, чтобы освободить место для… кого? Этого никто не знал. Возможно, не имели понятия и сами Великие планировщики в Берлине. Отряды роботов день и ночь трудятся, строят. Строят? Скорее, разрушают. Людоеды с палеонтологической выставки, занятые выделыванием посуды из черепа врага; все семейство терпеливо выковыривает его содержимое, чтобы в первую очередь сожрать сырой мозг. А потом — орудия из человеческих костей. Вот это экономия! Не только поедать людей, которые вам не нравятся, но и пить-есть из их черепов. Это ведь первые технократы. Доисторический человек в белом стерильном халате из лаборатории Берлинского университета, усердно работающий над проблемой использования черепов, кожи, волос, жира