Филип Дик - Человек из Высокого Замка

Очевидно, сама жизнь такова, если подобное стало для всех обыденным. Сегодня они борются со сторонниками плана «Одуванчик». Завтра, если придет время, нужно будет вступить в схватку с полицией. А поскольку во всяком развитии всего сразу достичь невозможно, нужна известная последовательность. Достичь цели можно, лишь делая выбор перед каждым решающим шагом».

«Мы свободны лишь в собственных надеждах, — думал он, — да еще, пожалуй, в достижении дозволенного.

Возможно, в иных мирах все по-другому. Лучше. Быть может, существует мир, где разница между добром и злом очевидна. И нет этих сомнительных полутеней, превращающих нашу действительность в мешанину, где напрасны все попытки отделить хорошее от дурного.

Наш мир отнюдь не идеален. Можно лишь мечтать об иной действительности — с простой этикой и моралью, где добро и зло четко разграничены. И где без особого труда можно совершать правильные поступки, потому что путь к достижению добра очевиден…»

«Даймлер» тронулся. Капитана Вегенера устроили на заднем сиденьи. С обеих сторон расположились эсэсовцы с автоматами на коленях. Машину вел чернорубашечник.

«Допустим, я попался в ловушку, — рассуждал Вегенер, когда автомобиль, не снижая скорости, несся по берлинским улицам. — И везут меня не к генералу Гейдриху и не в штаб «Лейб-штандарт Дивизион», а в партийную тюрьму, где подвергнут пыткам. Однако, что бы ни случилось, выбор сделан — возвращение на родину. Хотя он и понимал, что его арестуют прежде, чем он окажется под защитой Абвера».

«Постоянная, ежеминутная угроза смерти, — вот путь, открытый теперь ему. На этот путь становятся либо вопреки себе, либо когда нет выхода, либо избирают его сознательно, заранее примирившись со всем». — Он разглядывал мелькающие за окном улицы. — «Mein Volk [32] Мой народ (нем.). , — подумал он, — ну вот мы и снова вместе».

— Ну, как тут дела? — обратился он к эсэсовцам. — Что нового в политической жизни? Несколько недель я отсутствовал: уехал еще до того, как умер канцлер Борман.

Ему ответил эсэсовец справа:

— Поддержка новой власти со стороны истеричной части населения очевидна. Именно толпа вознесла Докторишку. Но наступит отрезвление, и никто не захочет поддерживать калеку и демагога, разжигающего страсти ложью и шаманством.

— Ясно, — проговорил Вегенер.

«Как всегда, — подумал он. — Взаимная ненависть, междоусобицы, фракционная вражда, раздоры. Но, может, в этом и заключено семя будущего, — в конце концов они сожрут друг друга. А уцелевшие начнут спокойную жизнь. Будут снова строить, надеяться и вынашивать свои незамысловатые планы…»

В час дня Юлиана Фринк выехала в Шайенн, штат Вайоминг. В табачном киоске торгового центра она купила пару дневных газет. Потом устроилась в машине, оставленной на стоянке, и принялась изучать газеты, пока не наткнулась на то, что ее интересовало прежде всего:

По подозрению в убийстве мужа разыскивается госпожа Чинанделла, постоянно проживающая в Кэнон-сити, Колорадо. Произошло это в шикарном номере отеля «Президент Гарнер». Согласно показаниям служащих отеля, госпожа Чинанделла покинула отель сразу же после трагического финала, последовавшего, предположительно, в результате семейной ссоры. Госпожа Чинанделла, по описаниям, привлекательная, элегантная брюнетка лет тридцати, перерезала мужу горло. Предположительно в качестве орудия преступления использовалась безопасная бритва, лезвия для которой, по злой иронии судьбы, входят в перечень предметов, предоставляемых постояльцам отеля. Тело обнаружено служащим отеля — Теодором Феррисом, который всего за полчаса до предполагаемого времени совершения преступления оформил заказ на глажку сорочек Джо Чинанделла. Феррис первым обнаружил труп, когда вошел в номер с выполненным заказом. Наличие в номере явных следов борьбы заставило полицию предположить, что преступление совершено на почве внезапно возникшей ссоры между супругами».

«Итак, он мертв, — подумала Юлиана, свернув газету. — Мое настоящее имя полиции неизвестно. Они не знают, кто я такая и вообще ничего обо мне».

Теперь она ехала спокойно. В первом же попавшемся отеле сняла номер и перетащила вещи из машины. «Спешить уже носу да, — сказала она себе. — С визитом к Абендсенам можно повременить до вечера. Таким образом, предоставляется прекрасная возможность примерить новое платье. Днем в таком платье показываться не принято, — вечерний туалет полагается надевать к ужину».