Роберт Мак-Каммон - Кусака

- Домой. - Распухший язык все еще казался непомерно большим, а открывать и закрывать рот было больно.

- Только с разрешения доктора Мак-Нила.

В голосе звучала та же непререкаемость, что и у Косоглазки Джеппардо.

- Я сам себе разрешил. Я не могу уснуть и не собираюсь лежать и глазеть на потолок.

- Ну-ка, - медсестра взяла его за руку. - Идем-ка в палату.

Еще одна пытается убрать меня с дороги, подумал он и внутренне запылал от гнева.

- Я же _с_к_а_з_а_л_, я иду домой, - Рэй вырвал руку. - А вот что вам можно хвататься за меня, я не говорил. - Даже без очков парнишка разглядел, как медсестра возмущенно поджала губы. - Пусть я еще не взрослый, но _п_р_а_в_а_ у меня есть. Например, право пойти домой, когда вздумается. Спасибо, что залатали, и _a_д_и_о_с_.

Слегка припадая на одну ногу, Рэй прошел мимо медсестры. Он ожидал, что будет схвачен за плечо, но успел сделать три шага, и только тогда услышал, как миссис Боннер начала звать доктора Мак-Нила. Рэй прошел через приемный покой, пожелал миссис Сантос доброй ночи и вышел за дверь. Доктор Мак-Нил за ним не пришел. Рэй подумал, что у дока есть дела поважнее, чем гоняться за ним. Из-за тумана и плохого зрения мальчик видел от силы на десять футов вперед, а вонь стояла такая, точно на улице взорвали с десяток "бомбочек" из кабинета химии, но он упрямо шагал по Селеста-стрит, с хрустом ступая кроссовками по осколкам оконного стекла.

Рэй шел домой, а Коди Локетт тем временем остановил мотоцикл на Окраине, у крыльца католической церкви. Он поднял очки на лоб, не торопясь слезать со вздрагивающего, стреляющего мотором мотоцикла. За витражами церковных окон горели свечи, по цветным стеклам скользили тени - внутри были люди. В любую другую ночь из Коди уже сделали бы отбивную только за то, что он находился здесь, но сегодня правила поменялись. Он выключил двигатель и фару, слез с мотоцикла - и увидел во дворе на другой стороне Первой улицы фигуру. Их разделяло каких-нибудь пятнадцать футов. Коди взялся за примотанную к рулю биту, усаженную гвоздями.

Лица этого человека Коди разглядеть не сумел, но заметил свисавшие ему на плечи сальные завитки черных волос.

- Кроуфилд? - спросил он. И повторил, громче: - Кроуфилд, это ты?

Санни Кроуфилд не шелохнулся. Возможно, он улыбался, а может быть, лишь косо поглядывал на Коди. В пробивавшемся из церкви свете свечей глаза Санни влажно блестели.

- Лучше вали с улицы, мужик! - сказал Коди. Кроуфилд снова не ответил. - Оглох ты, что...

Кто-то взял его за руку. Коди рявкнул: "Черт!" и круто обернулся.

На ступеньках стоял Зарра Альхамбра.

- Чего ты тут делаешь, Локетт? Спятил?

Оставленный Риком сторожить двери, Зарра услышал сперва мотоцикл Локетта, а потом как парень с кем-то разговаривает.

Коди выдернул руку.

- Я пришел к Хурадо. - Он не уточнил, к кому именно. - И пытался объяснить Кроуфилду, что лучше ему найти какую-нибудь крышу. - Он махнул рукой на другую сторону улицы.

Зарра посмотрел.

- Кроуфилд? Где?

- Вон _т_а_м_! - Коди ткнул пальцем через улицу и понял, что показывает на пустое место. Фигура исчезла. - Он стоял там, во дворе, сказал Коди. Он оглядел улицу, но Санни Кроуфилда поглотил дым. - Зуб даю, он там был! То есть... кто-то, _п_о_х_о_ж_и_й_ на него!

Обоих поразила одна и та же мысль. Широко раскрытые глаза Зарры забегали, и он отступил на пару шагов:

- Пошли.

Коди быстро вошел за ним в церковь.

В алтаре яблоку негде было упасть. Люди сидели и на скамьях, и в проходах. Отец Ла-Прадо с шестью или семью добровольцами пытался не допустить паники, но испуганные голоса и рев младенцев сливались в гвалт сумасшедшего дома. Коди прикинул, что здесь собралось по крайней мере две сотни жителей Окраины - а в других частях храма, может быть, и больше. У алтаря установили стол, заставленный пластмассовыми стаканчиками, бутылками воды, сэндвичами, пончиками и прочей снедью с церковной кухни. Десятки свечей заливали церковь темно-желтым светом. Кое-кто принес керосиновые лампы и фонарики.

Коди решительно двинулся за порог, но не успел сделать и пяти шагов, как вдруг кто-то уперся ладонью в его покрытую кровоподтеками грудь и толкнул обратно к дверям. Лен Редфезер, подросток-апач, почти такой же здоровенный, как Танк, прорычал:

- А ну, мужик, вали отсюда! _Н_у_!

Рядом с Коди оказался кто-то еще, он тоже толкал его к двери. Заметив заварушку, к выходу, рассекая толпу, начали проталкиваться еще трое "Гремучек". Следующий толчок Редфезера швырнул Коди на стену. "Драка! Драка!" - развопился Пекин, подпрыгивая от возбуждения.