Джордж Макдональд: Лилит

- Ни через какую дверь я не проходил.

- Я видел, как вы прошли сквозь нее! - решительно, но вежливо заявил ворон. - Я видел это своими собственными старыми глазами!

Я упорствовал:

- Сроду не видел никаких дверей!

Он ответил:

- Конечно же, не видели! Все двери, с которыми вы были знакомы до сих пор, вели внутрь, а вот теперь вам попалась одна, которая ведет наружу! Должно быть, вам это странно, - задумчиво продолжал он, - что большинство дверей приводило вас внутрь!

- Вы меня очень обяжете, если скажете мне, где я нахожусь.

- Это невозможно! Вы же ничего не знаете о пространстве и местах, которые в нем есть. Есть, пожалуй, единственный способ несколько приблизиться к понимаю того, где вы, - начинайте чувствовать себя здесь как дома.

- Но как начать?.. Вокруг все так странно!

- Займитесь чем-нибудь.

- Чем?

- Чем хотите. Скоро вам станет лучше. Видите ли, до тех пор, пока вы не у себя дома, вам будет казаться, что отсюда очень трудно выйти, хотя все, что действительно надо сделать, - это просто взять и войти.

- Мне показалось досадным то, что сюда слишком просто попасть! В другой раз я и пробовать не стану!

- Вы ошиблись, попав сюда, вполне возможно, что вы когда-нибудь ошибетесь еще раз, и выйдете отсюда. Пока же вам выпало несчастье понаблюдать.

- Вы никогда отсюда не выходите, сэр?

- Иногда мне бывает угодно. Но ненадолго и недалеко.

Ваш мир недозрелый, одновременно детски наивный и чересчур самодовольный; видите ли, он не слишком подходящее место для старого ворона, а это я - к вашим услугам!

- Выходит, я ошибался, считая человека существом высшим по отношению к птице?

- Очень может быть. Мы не тратим сил нашего ума на то, чтобы определить главенство; мы принимаем человека и птицу такими, какие они есть... Знаете, по-моему, теперь моя очередь задать вам вопрос!

- Вы имеете полное право. У вас наилучшее из прав, - ответил я, - оно определяется тем, что вы можете это сделать.

- Прекрасно! - прервал он меня. - А теперь скажите мне, кто вы такой; конечно, если вам случайно это известно.

- Как это может быть мне неизвестно? Я - это я, такие вещи нужно знать!

- Если вы знаете, что являетесь собой, то вы должны быть уверены, что вы не есть кто-то другой! Но точно ли вы - это вы? Вы ручаетесь, что вы не свой собственный отец? О! Прошу прощения!.. Или дурак при собственной персоне? Молю, ответьте, кто вы?

В конце концов я начал понимать, что мне вряд ли удастся дать ему вразумительный ответ о том, "кто есть я собственно". А в самом деле - кто я? Ведь это и впрямь не ответ на вопрос, мало ли кто может быть - "я"!

И тут я понял, что был с собой совсем незнаком, не знал, кем я был раньше; и у меня даже нет точки опоры для того, чтобы определиться, что я не кто-то иной. Что касается того имени, которое было у меня в собственном мире, так я его забыл! Более того, не собирался тратить время на то, чтобы его вспомнить, так как оно все равно ничего не значило, а то, что оно могло бы значить, не имело для этого мира никакого значения. К тому же я почти забыл, что там у каждого была привычка носить имя! Поэтому я промолчал, и это было мудро, ибо что же я мог сказать такому существу, как этот ворон, которое видело сквозь случайное, внешнее сущность предмета?

- Посмотри на меня, - сказал он, - и скажи мне, кто я такой.

Пока он говорил, он повернулся ко мне спиной, и я тут же его узнал. Конечно же, это не ворон, а человек выше среднего роста, сутулый и очень тощий, одетый в черный длинный фрак. Снова он повернулся, и я увидел, что он - ворон.

- Я видел вас раньше, сэр, - сказал я, чувствуя себя не столько удивленным, сколько одураченным.

- Как вы можете это утверждать, если вы видите меня со спины? возразил он. - Вы себя когда-нибудь со спины видели? Да вы себя вообще никогда не видели! А теперь отвечайте: - кто я?

- Простите, - ответил я. - Я полагаю, некоторое время вы служили библиотекарем в нашем доме, но кто вы еще, я не знаю.

- Почему вы извиняетесь?

- Потому что я принял вас за ворона, - сказал я (а он был передо мной как раз вороном, который мог выглядеть как птица и как человек).

- Вы вовсе меня не обидели. - ответил он. - Называя меня вороном, вы позволяете мне быть тем, , что удовлетворило бы самые высокие запросы моих друзей. В связи с этим я преподам вам урок: никто не может утверждать, что он есть кто-то до тех пор, пока он не будет уверен в том, что он вообще есть, и не будет знать, кто именно есть. Действительно, никто не может быть самим собой так же, как не может быть чем-то пустое место. Это значит больше, чем вы сейчас можете разглядеть, но не больше того, что вам необходимо знать. Я боюсь, вы оказались здесь слишком рано, но не упустите случай сделать это место своим домом, ибо дом (можете вы это осознать или нет) - это единственное место, в которое вы можете только войти, и из которого вы можете только выйти. Есть места, в которые вы можете войти, есть места, из которых вы можете выйти, но единственное место (если вам посчастливится его найти), откуда вы можете выйти и наоборот, - это дом.