Нагару Танигава - Негодование Харухи Судзумии

Надеюсь, она не собирается превращать альманах литературного кружка в регулярно выходящее издание? Это же не более, чем чрезвычайная мера, чтобы разрушить заговоры председателя школьного совета. Наверное, стоит кое-кому кое-что напомнить. «Бригада SOS» не включает в себя литературный кружок, она на нём паразитирует!

— Да знаю я, знаю всё. Уж во всяком случае, не могу придумать, что бы ты мог мне нового сообщить в пределах и за пределами территории школы! Потому, что бригадирша тут я, а ты — первый член бригады!

Она стрельнула в меня взглядом:

— Ладно, неважно. Там рассказ Юки дальше продолжается. Вторую страницу тоже прочти.

Я опустил глаза на оставшиеся у меня в руках листочки и начал читать предложения, напечатанные шрифтом Mincho, настолько аккуратным, что можно было поверить, будто Нагато писала от руки.

«Без названия 2». Нагато Юки.

До той поры я не была одна. Меня было множество. В объединении всего тоже была я.

Мои товарищи, бывшие со мной едины, как лёд, теперь растеклись, словно вода, и наконец разлетелись, словно пар.

Капелькой этого пара была и я.

Я могла лететь куда угодно. Где только я не была и чего не видела! Но увиденное не учило меня. Единственной позволенной мне функцией было наблюдать.

Долгие годы я так и поступала. Время не имело значения. В ненастоящем мире все явления бессмысленны.

Но всё-таки, мне удалось найти смысл. Свидетельство моего существования.

Материя стремится к материи. Это правильно. То, что я оказалась притянута — воплощение того же принципа.

Свет, тьма, противоречия и рассудок. Я встречала и наблюдала всё. Пусть мне такие функции недоступны, но возможно, это тоже было неплохо.

Если бы мне вдруг разрешили, я бы, наверное, так и поступила.

Подарила бы ждущей себе чудо.

Самое маленькое.

На этом второй лист заканчивался.

— Ххххммммм……

Наклонив голову, я в очередной раз перечитал текст. Об ужасах и говорить нечего, но и мистическими ужасами, и даже вообще рассказом, по-моему, это назвать было нельзя. Скорее какой-то фантазией, или, возможно, впечатлениями от чего-то. А может даже она просто записывала все приходящие в голову фразы.

Рассказ Нагато…

Пока я читал, мои мысли были о другом. О том, чего, похоже, мне не забыть — о декабре прошлого года. И о Нагато с другим характером. Неужели Нагато, ходившая в то время в литературный кружок, писала рассказы? За старым компьютером, одна в большой пустой комнате…

Не знаю, как Харухи поняла моё молчание и задумчивость на лице, но она забрала второй лист у меня из рук:

— И последний, третий. Чем дальше читаешь, тем меньше понимаешь. Обязательно скажи, что ты об этом думаешь.

«Без названия 3». Нагато Юки.

В той комнате был чёрный гроб. Больше ничего.

На гробе, стоявшем точно посреди тёмной комнаты, сидел юноша.

— Добрый день, — сказал он мне. Улыбнулся.

Добрый день, ответила я. Не знаю, с каким выражением.

Я стояла на месте. Из-за спины юноши соскользнуло на пол белое полотно. В темноте оно казалось залитым бледным светом.

— Опаздываешь, — сказало белое полотно. Оно оказалось человеком, который прятался в большом белом куске ткани. В просвет мне удалось увидеть круглые чёрные зрачки.

Похоже, внутри была женщина. Судя по голосу.

Юноша тихонько засмеялся:

— Доклад ещё не начался.

Он не вставал с крышки гроба.

— Время ещё есть.

Доклад.

Я постаралась вспомнить. О чём я должна здесь докладывать? Нервничаю. Не вспоминается.

— Время есть, — сказал юноша. Улыбнулся мне. Белый призрак девушки увлечённо танцевал.

— Подождём. Пока ты не вспомнишь, — сказала девушка. Я посмотрела на чёрный гроб.

Только одну свою цель я помнила.

Прежде я была внутри гроба.

Покинув его, я вернулась, чтобы лечь в него обратно. Но на гробе сидел юноша. Пока он не встанет, я туда попасть не смогу.

Но докладывать мне было не о чем. Для участия в докладе я была не подготовлена.

Юноша начал тихонько напевать. Так, чтобы попадать в такт с танцем белого полотна.

Пока он не встанет, я туда попасть не смогу.

— …Нда-а. Ну и дела, — положив третий лист на стол, посочувствовал я Харухи.

Да уж, умеет Нагато написать бессмыслицу. Мало того, что тему «мистические ужасы» она, по-моему, проигнорировала, её рассказ вообще можно назвать не рассказом, а скорее поэмой.