Патриция Маккиллип - Наследница моря и огня (Мастер загадок - 2)

- Понятно. Мы узнали это лишь сегодня утром, когда причалили. Вышло довольно неожиданно. - Она взглянула на Руда. - Лира сказала мне, что ты больше не Подмастерье в училище. Ты утратил веру в Искусство Загадки?

- Нет. Лишь терпение. - Его голос прозвучал хрипло; Рэдерле, глядя на него, впервые в жизни заметила, что он покраснел.

Моргол доброжелательно сказала:

- Да. Я тоже. Я привезла семь книг Иффа и двадцать других, которые в течение столетий собирали в библиотеке Города Кругов, чтобы передать их училищу, и новости, которые, подобно новостям с Хеда, заставят шевелиться даже пыль в библиотеке Мастеров.

- Семь, - ахнул Руд. - И ты открыла семь книг Иффа?

- Нет. Только две. В день, когда мы отбывали в Кэйтнард, волшебник сам открыл остальные пять.

Руд дернул поводья. Рэдерле швырнуло на него. Чтобы не врезаться в коня Руда, стражи сзади нарушили строй; носильщики с сундуками поспешно остановились, а ученики, оказавшиеся невнимательными, налетели друг на дружку, шумно ругаясь. Моргол придержала коня.

- Ифф жив? - Казалось, Руд и не заметил случившегося.

- Да. Он скрывался среди моих стражей. Он был при дворе в Херуне то в одном, то в другом обличье в течение семи столетий. Ибо, как он сказал, это было в прежние дни место, славившееся ученостью. Он сказал... - Она запнулась, а когда заговорила вновь, они уловили в её голосе необычное для неё изумление. - Он сказал, что был ученым, который

помог мне открыть две книги. Потом ученый умер, и он сделался моим сокольничим, а затем - стражем. Но он не сам выбирал, кем стать. Он принял свой истинный облик в день, когда, как сказали, умер Моргон.

- Кто его освободил? - прошептал Руд.

- Он не знает.

Рэдерле приложила ладони ко рту: внезапно она увидела вместо лица Моргол старое, ширококостное лицо хелской свинарки и след великой и ужасной тьмы в её глазах.

- Руд, - прошептала она. - Свинарка Райта. Когда она услышала вести о Звездоносце, которые Элийу принес с Исига, она завопила, да так, что хелские свиньи рассеялись, точно семена чертополоха. А затем исчезла. Она назвала... Одного борова она назвала Алойлом.

И услышала, как брат втянул носом воздух.

- Нун?

- Может быть, их освободил Высший.

- Высший... - Что-то в голосе Моргол, как она ни была задумчива, напомнило Рэдерле Мэтома. - Не знаю, с чего бы ему вздумалось помогать чародеям, а не Звездоносцу, но уверена: если все так, у него есть на то причины. - Она оглянулась на дорогу, увидела, что строй восстановился, и опять пустила коня шагом. Она почти поднялась на вершину; у конца дороги показались ровные затененные лужайки с позолотой прошлогодней дубовой листвы.

Взглянув на Моргол, Руд произнес с необычной для него неуверенностью:

- Ты позволишь кое о чем тебя спросить?

- Конечно, Руд.

- Ты знаешь, где сейчас арфист Высшего?

С минуту Моргол не отвечала, не сводя глаз с массивного, сложенного из грубого камня здания, окна и двери которого пестрели многоцветьем: всюду толпились учащиеся, желавшие видеть её приезд. Затем она взглянула на свои руки.

- Нет, от него не было ни слова.

Чтобы встретить Моргол, вышли Мастера, сумрачные, точно вороны, одетые в красное и золотое. Сундуки были внесены в библиотеку. Там Мастера любовно осмотрели книги, с удивлением слушая рассказ Моргол о том, как она открыла первые две. Рэдерле взглянула на одну, водруженную на специально приготовленную широкую подставку.

Черные письмена выглядели скупыми и суровыми, но, перевернув страницу, Рэдерле неожиданно обнаружила на полях изящные и точные рисунки полевых цветов. Это вновь пробудило воспоминание о свинарке, которая курила трубку, уперев босую ногу в дубовые корни, и девушка улыбнулась в глубокой задумчивости. Вдруг её взгляд остановился на неподвижной фигуре Лиры. Та стояла у дверей в привычной стойке: спина прямая, стопы чуть врозь - словно ей поручили нести здесь охрану. Но её глаза были будто подернуты дымкой, она ничего не видела.

В библиотеке воцарилось безмолвие: Моргол рассказывала Мастерам о возвращении волшебника Иффа. Она попросила Рэдерле повторить рассказ о свинарке, и Рэдерле выполнила просьбу, пересказав также поразительные вести, которые принес с Исига Элийу. Их ещё не слыхал никто, даже Моргол, и они вызвали взрыв чувств у присутствующих. Доброжелательные голоса задавали ей вопросы, на которые она не могла ответить; они спрашивали друг друга, но и сами не находили ответа. Затем вновь заговорила Моргол. Рэдерле не слышала её слов - только молчание, которое Мастер Мастеру передавал как нечто осязаемое.