Эдгар Берроуз - Красный ястреб

— Я всегда ненавидела Калькаров, — гордо сказала она. — Если четыреста лет тому назад мои предки совершили ошибку, разве я виновата в этом? Я такая же американка, как и ты, я ненавижу Калькаров даже больше, чем ты, так как знаю их лучше, чем ты.

— Мои люди не примут этих доводов. На тебя спустят собак и они разорвут тебя на куски.

Она вздрогнула.

— Вы такие же ужасные, как Калькары, — горько сказала она.

— Ты забыла о тех мучениях и унижениях, которые выпали на долю моего народа в течение многих лет. И это все из-за того, что среди американцев нашлись предатели. — напомнил я ей.

— Мы тоже страдали и мы столь же ни в чем не виноваты, как и вы, — Она внезапно взглянула в мои глаза.

— Как ты сам думаешь? Неужели ты тоже ненавидишь меня больше, чем Калькаров? Ты же спас мне жизнь сегодня. Сделал бы это для того, кого ненавидишь?

— Ты женщина, — напомнил я ей. — А я американец, Юлиан.

— Ты спас меня только потому что я женщина?

я кивнул.

— Вы странные люди, — сказала она. — Вы можете быть щедрыми к тем кого ненавидите и не можете простить грех людям, которые его не совершали.

Я вспомнил Ортиса, который говорил то же самое, но подумал, что может быть они не правы, ведь столько поколений мой гордый народ был втоптан в грязь сапогами Калькаров и их приспешников. Рана эта кровоточит и сейчас. Мы упрямый народ, упрямый в любви и ненависти.

Сейчас я уже сожалел, что дружелюбно говорил с Ортисом; а вот теперь дружески обошелся с другим Калькаром — я не мог называть их иначе. Я должен ненавидеть ее, должен ненавидеть Ортиса, но мне почему-то трудно было их ненавидеть.

Саку слушал нашу беседу, часть из которой он смог понять.

— Подожди до утра — сказал он. — А утром она проводит тебя и укажет дорогу. Но тебе лучше бы взять ее с собой. Она знает здесь каждую тропку. И тебе следовало бы взять ее к своему народу. Она не Калькарка и Калькары, если поймают ее, непременно убьют.

Если бы она была Калькарка, мы не относились бы к ней так хорошо, но ей будет трудно среди нас. Мы часто кочуем, и часто ездим там, где такой большой девушке трудно передвигаться.

Кроме того, среди нас она не найдет себе мужа. Посмотри, какая она большая по сравнению с нашими мужчинами. Кто же будет ее кормить?

— Хорошо, я останусь до утра, — сказал я. — Но ее с собой я не могу взять. Мой народ убьет ее.

Я решил остаться на ночь по двум причинам. Во-первых я решил поохотиться утром и тем самым хоть немного отплатить за гостеприимство японцам, а во-вторых, я хотел, чтобы Бетельда показала мне дорогу с какого-нибудь высокого холма. Я уже понял, что мне будет трудно самому найти дорогу, так как я знал только общее направление. Почему бы не воспользоваться услугами человека, хорошо знающего местность, если это поможет мне сэкономить время.

После ужина я развел костер для девушки, которая была одета весьма легко, чтобы не сказать легкомысленно, а ночь была холодной. В шатрах маленького народа не нашлось бы места для такой большой девушки, к тому же они были переполнены. Японцы удалились в свои шатры, оставив меня наедине с девушкой. Она жалась поближе к огню и выглядела очень несчастной.

— Твои родные все погибли? — спросил я.

— Да, мой отец, мать, три брата — все мертвы, я полагаю, — сказала она. — Насчет отца и матери я уверена. Мать умерла, когда мне было шесть лет, а потом отца убили Калькары. Нас с братьями разлучили.

Я слышала, что их держат в тюрьме, но не уверена в этом. Я думаю, что их тоже убили, как тех, в ком течет чистая американская кровь. Убили по приказу фальшивого Ортиса.

Я пряталась в доме друга отца, но я знала, что если меня найдут там, то убьют и его и всю семью. Поэтому я ушла, надеясь найти место где смогу спрятаться. Но я думаю, что такое места здесь для меня нет. Даже мои друзья японцы считают, что им будет трудно со мной.

— Что же ты будешь делать? — спросил я. Мне стало жаль ее.

— Я найду укромное местечко в горах и построю для себя хижину.

— Но не можешь же ты жить одна?

Она пожала плечами.

— Где же мне тогда жить?

— Скоро Калькаров сбросят в море, — сказал я.

— Кто же?

— Мы, — гордо сказал я.

— Но если так, что хорошее меня ждет? Ты сам сказал, что на меня спустят собак. Но вам не сбросить Калькаров в море. Вы понятия не имеете сколько их. Они везде, их миллионы и они плодятся как мухи. Сейчас они идут нескончаемым потоком со всех сторон к Капитолю. Я не знаю, что они задумали, так как идут туда только воины. — И тут внезапная догадка озарила ее. — Не может быть! Неужели Янки напали на них? Твои люди вышли из пустыни?