А. Больных - Смарагдовые звезды

– И ты знаешь туда дорогу? – змеей вполз в разговор Манайя. До сих пор он помалкивал. На него-то рассказ Тайши произвел заметное впечатление. Колдуну явно не хотелось связываться с огнем подземным и небесным. Зато серебряная гора… Это совсем другое. Да и каменные кошки не так уж страшны.

– Конечно.

– Отведи нас туда, и ты не пожалеешь, – льстиво посулил Айзия.

– Тебе уже говорил марг-кок, – вяло пробормотал Тайша.

– Ответа марг-кока мы еще не слышали, – вкрадчиво заметил Манайя.

– Нам отвечал Эрьта…

– Ты ядовит, как болотная гадюка, – ответил мюты-кок. – Но если вы выполните свое обещание, я выполню свое.

– Подожди совсем немного, достопочтенный, – сказал Айзия. – Кто знает, что может случиться завтра?

Тайша довольно хрюкнул.

Но только Александр заметил, с какой ненавистью смотрит Манайя на старшину каравана. Затевалось что-то совершенно непонятное. Впервые Александр подумал, что аримаспы далеко не столь едины, как ему казалось вначале.

Александр проснулся потому, что кто-то позвал его. Тревожно вскинувшись, он чуть повлажневшей ладонью пододвинул к себе саблю и прислушался. Тихо. Но ведь он отчетливо слышал свое имя. Наверное все-таки померещилось. Сказывается напряжение минувших дней. Александр перевел дух, закутался поплотнее в плащ и заворочался, устраиваясь поудобнее, чтобы уснуть.

И вновь услышал свое имя. Оно прозвучало так ясно, словно говоривший стоял буквально в двух шагах от Александра. Аримаспы спали, никто кроме него не слышал таинственного голоса. Караванщики мирно храпели вокруг полупогасших костров, Ратибор тоже спокойно посапывал носом, хотя рука его вцепилась в край щита. Ночной морок?

Александр закрыл было глаза, но сон улетел. Он вздохнул и сел, плотно обхватив колени. Сейчас придется долго мучиться, прежде чем он снова сумеет задремать. Но какая-то неведомая пружина начала стремительно раскручиваться внутри, заставляя действовать. Александр вскочил и скользящим неслышным шагом двинулся туда, куда звал его таинственный голос.

Путь оказался недалеким. Вскоре Александр заметил мятущиеся красные сполохи. Осторожность прежде всего, и он припал к земле, на всякий случай обнажил оружие. Сабля сразу предупреждающе зазвенела – рядом была серьезная опасность.

Багровые отсветы задрожали, заметались, словно кто-то принялся раздувать костер. Александр различил наполовину вросший в землю бревенчатый сруб высотой по плечи. Костер был разведен внутри него. Вокруг огня метались безликие черные силуэты. Александр до рези в глазах пытался разглядеть, кто же именно занялся черной волшбой. Наконец пламя костра затрещало и поднялось к небу широким парусом, осветив людей.

С немалым удивлением различил Александр Манайю и Гелайма. Он был готов увидеть здесь старшину каравана, но никак не начальника стражи. Хотя… Ему вспомнились плохо скрытая неприязнь Айзии к Гелайму, волшебный перстень, случайные оговорки… Почему бы и нет? Третьим… Третьим был их любезный хозяин мюты-кок Эрьта.

Александр почувствовал, как у него неприятно засосало под ложечкой. Если эти вороны сговорятся, то ничего хорошего ждать не придется. Они способны на любую подлость. Он остро пожалел, что нет сейчас с ним Зорковида. Вот когда пригодились бы волшебные глаза филина. Рассмотреть, чем заняты заговорщики, услышать, о чем они говорят. В том, что затевается недоброе дело, Александр не усомнился ни на секунду. Он отлично помнил недавнее предательство Эрьты, продавшего святыню своего народа. Но какое именно? И не собираются ли Манайя с Гелаймом обделать свои делишки за спиной Айзии? Чтобы отвратить беду, следует знать, с какой стороны она подкрадывается. Поэтому приходилось рисковать. Если его обнаружат

– не миновать очередной схватки. А силы к нему пока что не вернулись, да и нога продолжала тупо мозжить. Если в бою на Железной горе его поддерживала какая-то неведомая сила, то нынче ему не выстоять против десяти врагов.

Но на его счастье сруб стоял в заболоченой низине, и с холма Александру было довольно неплохо видно происходящее, благо с каждым мгновением костер разгорался все ярче. Его пламя приобрело странный зеленоватый оттенок, и начинало казаться, что сруб постепенно погружается в толщу воды.

У дальней стены стоял массивный каменный стол. Странно было видеть его здесь, в селении ойков. Он естественнее смотрелся бы в лаборатории алхимика, потому что на нем громоздились причудливые колбы и реторты со всякими «красными львами» и «зеркалами Венеры». Посреди стола находилось большое металлическое блюдо, наполненное, как решил вначале Александр, стеклянной пылью. Она искрилась и переливалась, разбрасывая многочисленные зайчики.