Лоис Буджолд - Память

– Уговаривать будешь ты? Или их жены, с твоей подачи – это ты хочешь сказать? А ты сама это одобряешь?

Она задумчиво прищурилась. – Говоря в общем и целом… думаю, да, одобряю. Поскольку твоя мать и шага не сделала в этом направлении, то обязанность заведовать поисками невесты для Грегора в последние десять лет автоматически пришлась на меня. И это было тщетное занятие. Я хочу сказать, он просто сидел вон тут и глядел на меня с ужасным, скорбным выражением на лице, словно говорящим «За что ты со мной так»? По-моему, я провела перед ним всех высоких стройных форских красоток на этой планете, нарушив порядок их собственной жизни и жизни их семейств; я представляла ему десятки резюме… ничего не действовало. Все без толку. Клянусь, Грегор оказался еще большим разочарованием, чем Айвен, а уж тот упустил столько хороших партий… Кое-кто, чье имя я упоминать не стану, додумался – если это можно было сделать от большого ума – шепнуть мне на ухо, что я должна попробовать предложить ему мальчиков, но я заметила, что это не решит проблемы наследника, каковая и стоит перед нами в первую очередь.

– Без беспрецедентно большого вмешательства генной инженерии такому не бывать, – согласился Майлз. – Нет, мальчики не для Грегора. Но форессы тоже. Я об этом догадался много лет назад – жаль, что ты меня не спросила. Грегор – еще более близкий родственник императора Юрия Безумного, чем я. И… хм… он знает о своем отце, покойном и никем не оплаканном принце Серге, гораздо больше, чем, как я полагаю, хотелось бы моим родителям. У него эдакая вполне исторически обоснованная паранойя по поводу… ну, паранойи. И инбридинга среди форов. Он никогда не позволял себе влюбиться в фор-леди.

Элис выгнула тонкие темные брови: – Об этом его отношении к форам в конце концов я догадалась и сама. Что, как ты можешь себе представить, поставило меня в затруднительное положение.

– Итак… как ты думаешь, что же он видит в докторе Тоскане? Помимо ума, красоты, милого характера, отличного чувства юмора, изящества светских манер, богатства и не-форской наследственности – что?

Элис фыркнула – легким, подобающим леди смешком. – Полагаю, все даже проще и затрагивает более глубинные инстинкты – хотя сомневаюсь, что Грегор это осознает. Я не пытаюсь имитировать эту ужасно раздражающую манеру твоей матери, эдакий моментальный психоанализ по-бетански, но… Мать Грегора убили, когда ему было пять лет. – Ее накрашенные губы на мгновение дрогнули от старой боли; леди Элис знала принцессу Карин, когда та была еще жива. – Посмотри на фигуру доктора Тоскане. Она… материнская. Ни одной косточки не проглядывает. Сколько времени я потратила на то, чтобы пасти перед ним толпы высоких стройных красоток, тогда как мне стоило устраивать облаву на невысоких и пухленьких . Я готова заплакать. – Но вместо того, чтобы заплакать, она откусила солидный кусок пирожного с кремом.

Майлз нейтрально кашлянул. Грегор с Лаисой обогнули угол, повернули и двинулись по аллее фигурно подстриженных тисовых деревьев. Высокий тощий Грегор шагал у стремени Лаисы, оживленно жестикулируя, улыбаясь и что-то рассказывая. Лаиса наполовину склонилась к нему через луку седла, глаза ее сияли, губы приоткрылись, она слушала Грегора… всей душою, понял Майлз.

– Итак, Майлз, – несколько более прохладным тоном продолжила Элис. – расскажи мне о твоем капитане Галени. Мне неясно, как он во все это вписывается.

– Он не мой капитан, – возразил Майлз. – Он капитан Грегора.

– Но по словам Айвена, он твой друг.

– Айвен работал с ним гораздо дольше, чем я.

– Прекрати уходить от ответа на вопрос. У меня такое ощущение, что это важно или может таковым стать. Предупреждать семейные проблемы Грегора – это моя работа. Как работа Саймона – решать проблемы с безопасностью, или как работой твоего отца – а сейчас, полагаю, министра Ракоци – было решать проблемы политические. В докладах СБ, предоставленных Саймоном, утверждается, что доктор Тоскане и Галени не являются любовниками.

– Я… нет. Я тоже думаю, что нет. Хотя он за ней ухаживает. Вот в первую очередь почему я тогда пригласил обоих на официальный Императорский ужин. Чтобы помочь ему с ней объясниться. – Императорский обед камнем лежал у Майлза в желудке.

– Но официально они не помолвлены?

– Не думаю.

– Они говорили о браке?

– Я не знаю. Понимаешь, я не совсем близкий друг Галени. Мы с ним просто… вместе работали, столкнулись как-то случайно во время заварушки с Марком на Земле, а потом – в ходе моей командировки на Комарру, когда СБ расследовало некий опасный инцидент. Да, по-моему, Галени думает о женитьбе. Но он очень замкнутый человек, по массе вполне реальных причин. Думаю, ему было нелегко пытаться сблизиться с Лаисой. Не из-за того, что за человек она, а из-за того, каков он сам, или, вернее, каким он себя сделал. Медлительным, аккуратным и осмотрительным.