Лоис Буджолд - Память

Слуги принялись подавать на стол, и разговор начался, что было неудивительно, с тривиальных замечаний по поводу Комарры. Однако почти немедленно беседа совершила крутой поворот, как только Грегор с Лаисой принялись сравнивать свои семейные и детские впечатления; оба оказались единственными детьми в семье – факт, который они вроде бы нашли взаимно увлекательным и достойным всеобъемлющего сравнительного анализа. У Майлза было стойкое ощущение, что он попал на вторую, а возможно – и четвертую серию давно идущего сериала. Кажется, его собственная роль в разговоре ограничивалась произносимым то и дело согласным «угу» по поводу событий, которые он за давностью лет едва припоминал. Элис, обычно словоохотливая, говорила почти так же мало.

Грегор приложил все силы, чтобы разговорить Лаису, но и она сама упорно придерживалась принципа равенства в обмене информацией. Майлзу в жизни не приходилось слышать, чтобы Грегор наговорил столько всего за раз.

Когда принесли пирожные со сливками плюс пять сортов кофе или чая, на выбор, Грегор застенчиво произнес: – Лаиса, я приготовил для вас небольшой сюрприз. – Он сделал незаметное движение рукой под столом – явно заранее оговоренный сигнал, который внимательно ожидающий ливрейный слуга немедленно уловил и тут же скрылся за рядами кустарника. – Вы говорили, что лошадь вы встречали только на видео. Лошадь – это в каком-то роде символ фора, и я подумал, что вам понравилось бы прокатиться верхом.

С этими словами снова появился тот самый слуга, ведя в поводу самую великолепную невысокую белую кобылку, какую Майлзу приходилось видеть в жизни; даже дедовы конюшни с дорогими чистокровными скакунами не были исключением. Большие глаза, изящные ноги… копыта отполированы до блестящего черного цвета. В длинную серебристую гриву и струящийся хвост вплетены алые ленты, в тон к такого же цвета попоне, не говоря уж о расшитых алым поводьям, прикрепленных к позолоченной уздечке.

– О боже! – Лаиса чуть не задохнулась от восторга, влюбленными глазами созерцая животное. – Можно мне ее погладить? Но я понятия не имею, как ездить верхом!

– Ну конечно же! – Грегор подвел ее к боку кобылки, и Лаиса, смеясь, потянулась руками к шелковистой шее, запустила пальцы в блестящую гриву. Кобылка безмятежно прикрыла глаза, спокойно принимая эти знаки искреннего внимания. – Я сам ее поведу, – сказал Грегор. – Просто шагом. Она очень спокойная. – С точки зрения Майлза, животное было в двух шагах от того, чтобы просто заснуть; Грегор явно исключил всякую возможность неприятных инцидентов с лошадью, омрачивших бы это шоу.

В щебетании Лаисы звучало одновременно сомнение, восхищение и нечто вроде «пожалуйста-уговорите-же-меня». Майлз склонился к леди Элис и прошептал: – Где Грегор отыскал эту лошадь ?

– За три Округа отсюда, – шепнула она в ответ. – Вчера ее на аэрокаре доставили во дворцовые конюшни. Грегор за четыре для загонял всю свою прислугу до сумасшествия, планируя каждую деталь этого обеда.

– Я вас подсажу, – продолжал Грегор, пока конюх держал разукрашенные поводья. – Вот, позвольте, я покажу вам, как надо. Согните ногу, а я сложу ладонь чашечкой…

Потребовалось три попытки и изрядная доза смеха, чтобы водрузить Лаису на лошадь. Если Грегор и попытался втихую ее пощупать, то ему удалось исполнить это с потрясающей выдержкой. Сидя в обитом бархатом седле, Лаиса выглядела довольной, смущенной и немного гордой собой. Грегор забрал поводья у конюха, жестом отослав того прочь, и двинулся в обход по садовым дорожкам, что-то рассказывая и жестикулируя.

Майлз, широко раскрыв глаза, отхлебнул здоровенный глоток обжигающего чая. – Так, тетя Элис… ты играешь роль свахи, или как?..

– Все больше похоже на то, – сухо отозвалась она, сама не сводя глаз с маленькой изысканной кавалькады.

– И когда это произошло?

– Я и сама не совсем уверена. Оглядываюсь, и… и вот оно. С тех пор пытаюсь наверстать упущенное.

– Но, Элис… Комаррианка как императрица? – Именно мысль об императрице должна быть у Грегора на уме; Элис ни за что дала бы себя склонить на роль сводницы. – Консервативное крыло партии фор-лордов просто дерьмом изойдет, верно? Не говоря уже об оставшихся комаррских радикал-революционерах. С ними случится то же самое, только в другой манере.

– Будь добр, не используй казарменных выражений за столом, Майлз. Но что касается ответа на твой вопрос… может быть. Хотя центристской коалиции это понравится. Или они позволят себя на это уговорить.