Элеонора Мандалян: Стена молчания

"Стая избороздила все море, - рассуждал Малыш. - Значит, в воде ее нет. Надо поискать у берегов".

И он направился к ближайшим берегам.

Небо было затянуто тучами, моросил дождь. Ожоги на теле Малыша не причиняли больше боли, и можно было без опасений выходить на сушу, потратив на поиски Жемчужины целый день. Уже спускались сумерки, когда в последний раз он решил обследовать берег.

Место было пустынным. Лишь визгливые крики чаек да шуршанье прибоя нарушали тишину. Недалеко от воды что-то неясно темнело между камнями. Ну конечно же, это Жемчужина! Засохшие водоросли облепили ее гладкое тело. Малыш коснулся ладонью крутого лба Жемчужины. Она вздрогнула. Жива! Еще жива!

- Это ты, Малыш? - еле слышно проговорила Жемчужина. - Не мешай мне... Уходи... Возвращайся в море.

- Что ты здесь делаешь?

- Жду смерти... Я искала ее в океане. Сама шла к акулам, но они избегали меня. Тогда я решила умереть на берегу. Но и солнце отвернулось от меня. Уже четыре дня я лежу здесь. Меня мучает голод, а смерть не приходит. Небо омывает мое тело дождями и не дает коже пересохнуть... Все, все против меня!

- Напротив, все за тебя! - воскликнул Малыш. - Никто не хочет, чтобы ты так глупо умирала, даже небо и солнце.

- Почему же "глупо"? Ведь Черныша больше нет. Значит, и я не должна жить.

- Перестань. - Малыш погладил ее по спине. - Ты должна жить!

- Для кого?

- Для всех нас. Сколько дней и ночей стая разыскивает тебя! Посмотри, как притихло море, оно ждет твоего возвращения. Я отнесу тебя.

Он бережно подтолкнул Жемчужину в воду, присел рядом, прижался к ней боком.

- Лежи спокойно, я сейчас! - немного погодя сказал он и исчез под водой.

Вскоре он вернулся с трепещущей рыбой. Жемчужина лежала на боку. При виде пищи глаза ее вспыхнули. Она была так слаба, что не могла двигаться, и Малыш накормил ее.

Весь следующий день Малыш не покидал Жемчужину, ухаживал за ней. Она ни к чему не проявляла интереса, но силы ее восстанавливались.

- А теперь вернемся в стаю, - сказал он.

- Но я не могу, - возразила Жемчужина. - Стая будет напоминать мне Черныша.

- Мы должны вернуться, - настаивал Малыш.

В честь их возвращения стая устроила настоящий праздник. Поднимая целую бурю волн и пены, дельфины все разом взлетали в воздух. В четкой очередности они выпрыгивали из воды, образуя живой мост, и уходили в глубину, чтобы взять разгон для следующего взлета...

- Вот видишь, - укорял Малыш Жемчужину, - а ты не хотела возвращаться.

- Да, - чуть слышно проговорила она, - но среди них нет Черныша.

- Ты должна постараться не думать о нем.

- Не могу, Малыш. Без него я как мертвая.

Малыш понимал всю глубину ее горя и потому промолчал.

Подплыл Главный.

- Это хорошо, что ты отыскал Жемчужину, - сказал он строго. - Но впредь я запрещаю тебе самовольно отлучаться из стаи.

Малыш опустил голову и покорно снес карающий удар хвоста, каким обычно наказывают нерадивых детенышей.

Шли дни, а Малыш не мог даже на время оставить Жемчужину одну. Он лишился сна. Дельфинам хорошо - они не спят, а только отдыхают у поверхности воды. Малыш этому так и не научился, как, впрочем, и многому другому. Тучи ушли за океан, и если бы Жемчужина снова выбросилась на берег, то не прожила бы и суток под палящими лучами солнца.

__________

Дельфины время от времени совершали длительные заплывы, цели которых Малыш не знал. Да он никогда не изъявлял желания сопровождать стаю, так как не выдерживал больших скоростей. А теперь еще и заботы о тоскующей Жемчужине целиком возложили на него. К счастью, Жемчужина постепенно успокаивалась и даже сама стала добывать себе пищу.

Малыша, не привыкшего обуздывать свои желания, тяготила роль няньки. Ему не терпелось снова почувствовать себя свободным, как морская волна.

И он помчался вперед, словно задался целью обогнать самого себя. Море было спокойное и прозрачное, как небо. Казалось, нет вокруг него ни пространства, ни времени. Хотелось плыть, плыть - до бесконечности.

Однако он скоро утомился и, раскинув руки, замер на поверхности. Под ним лениво колыхался целый "сад" актиний - розовых, оранжевых, желтых, лиловых... Малыш отлично знал этих прекрасных прожорливых хищниц. Поймав маленького рачка, он бросил его на лепестки-шупальца нежно-розовой актинии. "Цветок" мгновенно выбросил целый сноп длинных волосков-жал. Рачок обмяк и исчез. Лепестки сомкнулись.

- Ах ты обжора! - усмехнулся Малыш и пнул ногой коварную хищницу.

Та сжалась, втянула в себя щупальца, будто их и не было вовсе. Теперь она походила на обыкновенный валун, покрытый слизью.