Иван Ефремов - Румбы фантастики. 1989 год

— Да так! Пока ты прохлаждался здесь — в своей любовной неге, я недурно поработал. Где-то там резню устроил, войны, потасовки. Настоящая житуха, без сю-сю твоих. Да… Скоро ничего не будет. Все друг друга поуничтожают и планету — на куски.

— А дальше?

— Все! — хихикнул бес Луны. — Не будет больше жизни во Вселенной. Тут я и займусь… Планеты в щепы разнесу, задую звезды и галактики развею в пустоте. А? Представляешь, удовольствие какое! Истребить — все-все!..

— Зачем? — Пифуня Юк оторопело глянул на него.

— Ну, как это — зачем? — сварливо отозвался бес Луны. — Призвание такое, сверхзадача. Зря я, что ли, конкурентов всех поел?! Вы, стало быть, убогий, плевый, вшивый мир, уж коли я к рукам его прибрал. Нет жизненной способности — и очень хорошо. Как флюс. А флюс мы — раз! — и дальше побежим.

— Дурак ты, — тихо произнес Пифуня Юк.

— Ну, не скажи, — самодовольно крякнул бес Луны. — Я царь, творец. Да-да, я подлинный творец распада! Ладно, — он презрительно взмахнул рукою. — Не придет она, пойми! А у меня дела. Труба зовет, литавры бьют — я исчезаю. Встретимся опять! «Нет, — сам себе сказал Пифуня Юк, — он беспардонно врет. Какие войны, что он мелет?! Вот — дороги, вот — мой бук, вот — небо, вот — Луна. И я стою, в конце концов! Живой и невредимый». И вот тут-то начали случаться вещи, совершенно удивительные, странные, нелепые… Земля вдруг под ногами раскололась, и со свистом все куда-то понеслось. Качнулось небо, и Луна над головою принялась выписывать такие кренделя, что ошарашенный Пифуня Юк чуть не свалился в обморок, однако же сдержался. А потом Луна раздулась до чудовищных размеров, превратилась в грушу и беззвучно лопнула. И бук внезапно потерялся, и дорог не стало, только лампочка в одном из фонарей еще мигала в отдаленье — тускло-жалобно и очень неуютно. Ветер прекратился, но тепла Пифуня Юк не ощутил, наоборот, вселенский холод начал пробирать до косточек. Куда-то все летело, устремлялось, ни на миг не замедляя своего движенья.

«Черт возьми, — подумал тут Пифуня Юк, — а может, бес Луны не врал? И вправду? Да, но я-то — все еще живой! А если жив, то, значит, жив и мир! А если мир живой, то, значит, и она придет! И я ее дождусь!» Твердя все это как заклятие, он в то же время с изумленьем отмечал, что мир переменился, так или иначе, и цепочка прежних умопостроений справедлива ли теперь? Букета он не видел, но, касаясь пальцами нежнейших лепестков, с восторгом ощущал: они покуда целы, не увяли. Как же так? И что теперь считать за истину? Себя и собственные чувства или то, что видел он вокруг? «Наверное, себя, — решил он под конец. — Ведь потому-то и решение такое появилось». Он висел в пустом пространстве, окруженный темнотой, и, улыбаясь, прижимал к груди букет. Надеялся и знал: что-что, а уж ее-то он не смеет потерять. Не смеет, оттого что любит все сильнее. Бес Луны возник неподалеку. Помолчал немного, словно бы не зная, как возобновить давнишний разговор, и наконец сказал сердито:

— Слушай, я уже все сделал, ну, какого черта!

— А что такое? — глядя в темноту, сказал Пифуня Юк.

— Все возненавидели друг друга, все! Я их склонил. И только ты… Ну, совесть надо же иметь!

— Еще бы, — важно покивал Пифуня Юк.

— Смотри: нет ни Земли, ни Солнечной системы, ни Галактики, нет больше ничего! Ты понимаешь?

— Как-то вот не очень, — от вселенских холодов Пифуня Юк стал пританцовывать на месте.

— Как же нет? А я? Выходит… — Но я должен все закончить идеально! Чтобы от Вселенной вашей даже пшика не осталось! И вот нате: раскрасавец наш — как был, так и трепещет. И на все ему плевать!

— Нет, не на все, — угрюмо возразил Пифуня Юк.

— Конечно! Но, пойми ты, есть закон: все или ничего. Порушить все и лишь тебя оставить — не могу. Запрещено. Ты мне как кость поперек горла. Слушай, по-хорошему — уйди. Дай миру умереть. Немножко ведь…

— А шиш! — сказал торжественно Пифуня Юк и показал в пространство шиш.

— Ну ты подлец! — загоревал не в шутку бес Луны. — Я так старался. Главное, никто и не противился, как будто сами ждали… Я, конечно, все восстановлю — порядки надо соблюдать, но это будет дьявольский прокол. Заметь, я никогда еще, ни разу…

— На ошибках учатся, — презрительно изрек Пифуня Юк. — Так обещаешь все восстановить?

— Ну, а куда же мне деваться! Все восстановлю, чтоб ты сгорел!.. И улечу. Мой срок у вас тут, во Вселенной, вышел. Миллионы новых дел. Но только знаешь что… Уйти-то я уйду, да временами буду навещать — а вдруг?.. — Валяй, — сказал Пифуня Юк.