Елизавета Манова - Колодец

Так-то оно, вроде, легко и просто, а на деле, пока все передумал, да концы в узелок связал, немало дней прошло. А меня все не зовут и не зовут. И Наставник пропал, как на лихо, глаз не кажет. Толкаюсь я по лаборатории, дела себе не сыщу. Не спится, не естся, и в голову худое лезет. Ушел бы куда глаза глядят, да все жду, когда ж обо мне вспомнят. А оно что дальше, то хуже: голова горит, и душа беду чует. И один я одинешенек, не знаю, куда тыкнуться, на что решиться.

И как уверился я, что худое стряслось, тут и заявился Наставник. Он еще в дверь не вошел, а я уже понял: все правда. Пришла беда, подставляй душу. - Ну, - спрашиваю, - чем порадуешь?

- Ты уже понял, Ули, - говорит, - контакт не состоялся.

Меня как по голове хватило: стою, сказать не могу - губы прыгают. Еле-еле с ними управился.

- Как же?.. - говорю. - Зачем? Почему без меня?

Он вроде удивился.

- Ты, - говорит, - Ули, высказал свое мнение, и оно подлежало объективной проверке.

- Это ты мне говоришь? - спрашиваю, - ты? Ох, Наставник! От кого бы и ждал!

- Но, Ули, - говорит, - таков закон! Всякое открытие должно быть проверено независимым путем. Тебя не привлекали к проверке, потому что твоя субъективная уверенность могла повлиять на результат.

- Поэтому ты мне и не сказал?

Смутился он, помялся и отвечает эдак виновато:

- Я просто не хотел тебя волновать.

И тут я засмеялся. Дурной то был смех, невеселый, мне самому он ухо резал.

- Добрый! По доброте меня предал, выходит? Или выслуживаешь прощение?

Он мне:

- О чем ты говоришь, Ули? Я тебя не понимаю!

- Чего уж понимать? - говорю. - Ты-то разве не видел, что дело рушите? Или, может, вам того и надо?

- Я тебя не понимаю, Ули, - говорит опять. - Было предпринято все, чтобы добиться успеха, и я не знаю, почему твои соплеменники отвергли Контакт. Я добился от Совета, - говорит, - разрешения включить тебя в группу. Нам нужна твоя помощь, Ули!

А меня опять тот же злой смех душит.

- Очень, - говорю, - вовремя! Стало быть, все испохабили и за помощью пришли? Не слишком ли рано?

- Сейчас не время обижаться, - говорит. - Правы мы или нет, но речь идет о большем, чем все обиды и недоразумения. Это судьба твоей цивилизации, да и моей в какой-то мере тоже, ведь от того, как мы поступим сейчас, будет зависеть наше последующее отношение к себе и миру.

- Да при чем тут обиды! Неужто тебе в голову не пришло, что люди - не камни какие-то, что голой логикой тут ничего не возьмешь? Как же это вы, не спросясь дороги, в путь двинулись?

Молчит. Чую, что не понимает, а спорить не хочет, догадывается, что виноват.

- Ладно, говорю, - рассказывай. Как дело-то было?

- Сначала, - отвечает, - было проведено обследование с помощью дистанционно управляемых автоматов. Во многих местах взяты пробы воды и почвы для проверки на концентрацию токсичных веществ. Подтвердилось, что их содержание значительно превышает допустимые санитарные нормы.

- Та-ак, - говорю, - все по правилам. Какие они хоть на вид, автоматы-то ваши?

Он полез в сумку и достает кассету с кристаллами. Выщелкнул один, подает. Я по-быстрому наладил свою машинку, кристаллик заправил, включил. Оно в записи для меня без цвету выходит, но местечко я признал: Кривой овраг, что к Ленивому ручью переламывает. Там как раз у Беспалого Рота огородик. И вот по самому по огороду лазит такая штука, ну, вроде гриб на шести ногах, где-то этак в полроста человеческого. Картинка вертится: то земля мигнет, то небо, то деревья, а то вдруг человеческая фигура. Как-то боком она, а видно, что улепетывает.

Ну, выдернул я голову, гляжу на Наставника и сам не знаю, плакать, смеяться ли.

- Ясно, - говорю. - Давай дальше!

- После проверки результатов анализа было решено перейти к решающей стадии эксперимента: к непосредственному Контакту.

- И вот так сразу - просто в деревню поперлись? Прямо средь бела дня?

- Нет, отвечает, - чтобы избежать излишнего облучения, было решено использовать ночное время.

- А ты что, не знал, что мы ночью спим?

- Я не думал, что это имеет значение. Ты легко переносил нарушение режима.

- Да, - говорю со смешком, - это вы им режим порушили! Эдак-то черной ночью целая куча нечисти... вот уж разбудили, так разбудили! Ладно, давай свои записи, полюбуюсь.

- По-твоему, дело в том, что мы пришли в поселение ночью?

- Да нет, - отвечаю. - Днем-то вы еще страшней.

Подстроился, и опять перед глазами замелькало. Камни, трава, выбоины черные. Ствол какой-то мигнул, кривой, ободранный, вроде чем-то даже памятный. Мигнул и пропал, и опять земля, камни, кустики чахлые. Низко сняты, видать, прямо с чьих-то рецепторов писали. Глазу непривычно, а места помалу узнаю. Это они с Низкой стороны заходят, где Бассов двор. Ну да, вот сейчас в Гнилую лощину слезут, а там уж до огорожи рукой подать. Ну вот, болотина замелькала, кочки пузатые, ямы с черной водой. Это тут-то черная, а на деле рыжая, вонючая. А вот и жерди обозначились. Совсем у Басса ограда худая, видать, как был лежебока, так и остался.