Валентин Шатилов - Сын убийцы миров

Однако! Если бессмысленному спиру можно беспрепятственно проходить сквозь экран, почему бы и мне, такой разумной княгине, не попытаться это сделать?

Я осторожно, вслед за щупальцем своего спира, вытянула пальчик в ртутной перчатке скафандра. Пальчик прошел беспрепятственно. Тогда я вся последовала за пальчиком – и почти вывалилась в зал с колоннами.

– Княгиня! – воскликнул Гаврила. – И в защите гривенной!…

– Дорогая Леночка!… – обрадовался Аркадий Викторович.

– Елена, – выдохнул с облегчением Олег, – ну наконец-то!

– Ага, «наконец-то»! – пробурчала я, пытаясь скрыть радость в голосе. – Вам легко говорить, конечно!… – и только тут сообразила, что они меня не слышат из-за моей скафандровой брони.

Пришлось срочно разоблачаться.

Сосредоточившись, я скоренько убедила себя, что дышать можно и нужно, что это занятие полезное и приятное. И вообще хорошее. А особенно хорошее в той окружающей обстановке, где я, собственно, и нахожусь теперь!

Гривна послушала-послушала мой навязчивый аутотренинг – да и убрала пленку скафандра за ненадобностью.

И тогда уж я высказала, так называемым мужчинам, все что накипело:

– Улыбаются они! Ликуют! Меня там чуть не запытали насмерть, а они и палец о палец не ударили!… Спасибо кактусу и его экранам! Не будь этих экранов, я и по сию пору блуждала бы в вашем «стохастическом лабиринте»!

– Что за экраны? – заинтересовался Олег.

– А вот, смотри! – гордо выпятила я губу и тихонько попросила мой дорогой кактус продемонстрировать нам… ну хотя бы все того же Серафима.

Экран тотчас явился пред мои светлые княжеские очи. А на нем искомый Серафим. В позе, почти повторяющей ту, в которой только что пребывал Матвей: на корточках, голова опущена, руки заломлены в отчаянии.

– Любуйтесь! – я царственным жестом указала на нашего ворога. – Сидит. Печалится.

– Кто? – уточнил Олег, следя за моей рукой.

– Как – «кто»? Серафим конечно! Видишь, расстроился, что его план провалился!

– Признаться, не вижу, – мягко произнес Олег. – А ты действительно видишь в этом направлении Серафима?

– В каком «этом направлении»? – растерялась я. – Вот он, Серафим! На экране!

– Вероятно, мы имеем дело с еще одним подарком твоих гривен! – сообразил Олег. – Оказывается, ты теперь можешь видеть сквозь стены? А как далеко? На большие расстояния?

– Да ничего я не могу! – отмахнулась я. – Это все мой кактус. Я его прошу – и он показывает на экране. Причем, в этот экран можно даже шагнуть. Я, например, именно так сюда и попала!

– Кактус? – переспросил Олег.

– Ну, не совсем кактус… – замялась я. – Это я его так называю. Любя. На самом деле – мне повстречался какой-то гигантский прибор – он просто вырос передо мной в коридоре-проспекте…

– В коридоре-проспекте?… – повторил Олег, внимательно вслушиваясь и пытаясь хоть что-то понять в моих словах.

– Да. Ну, в том зале, куда я попала с самого начала… Ты попал сюда, а я – туда…

Получилось совсем путано и невнятно. Потому что мысли мои были заняты другим: оказывается, экранов-проходов никто кроме меня и не видит? Эксклюзив, однако!… Вот так и рождаются сказочки о волшебных перелетах злобных демонов. Как бы мне не пополнить коллекцию знаменитых демонш этого мира. Наравне с великой княгиней Шагировой…

– Похоже, твоя генетическая структура позволила тебе получить один из ключевых гривенных комплексов, – одобрительно заметил Олег, придя к какому-то выводу. – Что-то вроде поста главного оператора и координатора глобальной системы!

– Ну, не такой уж и глобальной, – заскромничала я. – Вон даже Серафима не могу вам показать!

– Ладно, – подвел итог Олег. – Бог с ним, с Серафимом. Нам сейчас не до него. Я, кажется, обнаружил возможность прохода к резервному терминалу основного компьютера. Законсервированному в незапамятные времена. Но чтобы пробраться к нему и попытаться расконсервировать, необходимо несколько изменить пространственную конфигурацию этого помещения.

– Это как введение пароля при начале работы с программой? – догадалась я.

– Не совсем. До программы и до работы с ней еще добираться и добираться. Пространственная конфигурация этого зала – скорее как кодовый замок на входной двери в еще более засекреченный бункер. Введем код – дверь откроется.

– Ладно, понятно. Видела я ваши забавы. Наблюдала через экран. Бабочки – это тоже часть кода?

– Да, и немаловажная. Люди как раз не главное. Людей можно набрать почти любых. Ну, разумеется, без особо странной конфигурации личного пространства. Так вот…