Герман Маринин - Одержимые злом

Гул о чем-то сосредоточенно думал, смотря на реторты с разноцветными жидкостями.

- Может ли быть такой случай, - спросил он, - что вы будете знать: противник идет за вами, хотя для вас он останется неуловимым?

- Это вероятный и самый опасный случай. Особенно в темноте.

- Хорошо, - сказал Гул с повеселевшим лицом. - Я вам дам великолепное оружие, которое сразу уничтожит и сделает напрасными все уловки этой ядовитой гадины.

Циранкевич с удивлением взглянул на Гула.

- Какое это оружие?

Профессор вместо ответа быстро подогрел на спиртовой лампе какую-то смесь и, подавая ее Циранкевичу с другим объемистым пузырьком, сказал:

- Разлейте эту жидкость и потом другую на пути вашего противника, и когда он наступит на нее, то подошвы его обуви будут оставлять огненные следы.

- Великолепно! - воскликнул Циранкевич. - Как я сам забыл о такой простой вещи!

Вечером я, профессор и Гинтарас собрались в библиотеке, служившей теперь спальней Гулу, - единственной комнате, где мы могли считать себя в полной безопасности. Минуты тянулись со страшной медлительностью. Гинтарас дремал около двери. Гул быстро расхаживал из угла в угол, а я сидел у стола и напряженно прислушивался к неясным звукам, теням звуков, скользивших за стенами комнаты.

- Наш гарнизон сильно поредел, - с печальной улыбкой сказал Гул. Варт, Капсукас... И, может быть, теперь Циранкевич. Остаюсь я один. Не слишком ли много жертв принесено было радиониту? И какой ужас, если эти жертвы окажутся бесплодными. Слушайте, если со мной что-нибудь случится, то откройте ящик вот этого стола и возьмите мои записки!

Он на минуту показал мне объемистую тетрадь в зеленом переплете.

- Но не оставайтесь здесь больше ни одной минуты. Спешите в Тракай и дальше в Польшу! Нигде не останавливайтесь. В лаборатории ни к чему не прикасайтесь, иначе может произойти несчастье.

- Но ведь оно может произойти и без меня, - сказал я, пугаясь при мысли о запасах этого проклятого радионита, находившихся в подвале.

- Все ограничится взрывом части здания, - ответил Гул. - Там есть предохранитель. Но, главное, позаботьтесь о том, чтобы сохранить мои записи. Там описаны опыты, которые создадут новую эру в науке. Я нашел путь к решению мировой загадки, и мне хотелось бы, чтобы теория строения, созданная Гулом, не умерла вместе с ним. Радионит - это только приложение теории, одно из возможных приближений. Главное - мои шесть формул, которые вы опубликуете в каком-нибудь специальном журнале и представите в Академию наук.

Он еще раз достал рукопись, как будто желая передать ее мне немедленно, но потом решительно бросил обратно в ящик и запер стол.

Часы пробили одиннадцать, двенадцать, и стрелка продвигалась к часу, когда мы вдруг услышали приближающиеся шаги. Они гулко звучали в соседнем зале, все ближе и ближе; дверь распахнулась, и в библиотеку спокойно вошел высокий человек, одетый в зеленую охотничью куртку. За ним показался Циранкевич.

- Добрый вечер, профессор! - произнес человек в охотничьем костюме, кланяясь Гулу и как будто не замечая моего присутствия. - Ловкую штуку вы со мной сыграли, нечего сказать!

- Вот убийца Капсукаса и Варта! - громко заявил Циранкевич. - Не бойтесь, он безоружен.

К нашему удивлению, преступник не обнаруживал ни малейшего испуга или растерянности. Он с любопытством оглядывал комнату и, увидев удивленное лицо Гинтараса, сказал с усмешкой:

- Ну и мастер же вы ругаться! Много вы мне наговорили хороших слов в день смерти Капсукаса.

Он произносил слова с заметным немецким акцентом. Впрочем, его можно было принять и за шведа, и за датчанина. Судя по внешности, этому человеку было не больше тридцати лет. Его лицо с твердо очерченными линиями напоминало каменную маску; четырехугольный, давно небритый подбородок выдавался вперед, в серых глазах застыло такое подозрительное, настороженное выражение, какое бывает у хищных животных, выслеживающих добычу.

Невольно бросалась в глаза огромная рука, в которой он держал фуражку; длинные узловатые пальцы быстро перебирали суконный околыш, и казалось, что эта нервная, необыкновенно подвижная кисть принадлежит другому человеку или живет своей особой жизнью, как самостоятельное существо.

- Как вас зовут? - спросил резким голосом Гул.

Убийца пожал плечами.

- Полагаю, что знакомство со мной не доставит вам особого удовольствия, да и к чему вся эта комедия суда? Моя игра проиграна, и следовательно мне остается только уплатить долг.