Артур Кларк - Рама Явленный

В грузе, доставленном в вагоне подземки, всегда находился какой-нибудь сюрприз. На этот раз в его задней части обнаружилось шесть шаров разной величины, окрашенных в яркие цвета.

– Смотри-ка, Макс, – сказала Николь. Фермер уже вернулся со своим рюкзаком и принялся помогать ей с разгрузкой. – Они даже прислали мячи детям.

– Чудесно, – ехидно проговорил Макс. – Теперь начнутся детские ссоры из-за каждого мячика.

Когда они разгрузили вагон, Макс забрался внутрь и уселся на полу.

– Сколько же ты будешь ждать? – спросила Николь.

– Сколько потребуется, – мрачно ответил Макс.

– А ты не обсуждал эту идею с кем-нибудь из наших? – поинтересовалась Николь.

– Какого черта, конечно нет. С какой стати?.. У нас здесь не демократия. – Макс наклонился вперед. – Извини, Николь, но я сыт всем по горло: Эпонины нет уже месяц, сигареты кончились, я вот-вот взорвусь. – Он выдавил улыбку. – Когда доходило до такого, Клайд с Виноной всегда говаривали мне, что я, мол, на ежа уселся.

– Ну, ладно, Макс, – проговорила Николь чуть погодя. Она коротко обняла его на прощание. – Надеюсь, с тобой все будет в порядке, куда бы тебя не занесло.

Однако вагон оставался на месте, и Макс упрямо отказывался покинуть его, даже в уборную не ходил.

Друзья приносили Максу еду, воду и все прочее, чтобы не пачкать вагончик. Между тем к исходу третьего дня сидения пища начала заканчиваться.

– Придется переговорить с Максом, – обратился Роберт к взрослым, после того как дети уснули. – Понятно, вагон не стронется с места, пока он будет торчать внутри.

– Я хочу переговорить с ним завтра утром, – отозвалась Николь.

– Но еда кончается _сейчас_, – сказал Роберт. – И мы не знаем, сколько еще потребуется...

– Можно разделить остаток на рационы, – перебил его Ричард, – и продержаться еще хотя бы два дня... Видишь ли, Роберт, все мы устали и нервничаем... словом, лучше переговорить с Максом, хорошо выспавшись.

– Что будем делать, если Макс не захочет оставлять вагон? – спросил Ричард у Николь, когда они остались одни.

– Не знаю, – ответила Николь. – Патрик уже задавал мне это вопрос утром... Он опасается, что нам придется прибегнуть к силе, чтобы извлечь Макса из вагона... По его мнению. Макс очень устал и раздражен.

Ричард уже глубоко заснул, однако Николь все еще обдумывала, в каком тоне лучше говорить с Максом. «Конфронтации следует избегать любой ценой, – подумала она. – Итак, мне придется переговорить с ним с глазу на глаз, так чтобы никто не слышал... Но что же сказать ему? И как реагировать на отказ?»

Истомившись от дум, Николь наконец уснула. И снова ее сны были тревожными. Сперва горела их вилла в Бовуа, а она не могла отыскать Женевьеву. Потом сон перенес Николь в Республику Берег Слоновой Кости, и ей снова было семь лет, шел обряд поро. Полуголая Николь плыла в небольшом пруду посреди оазиса. По берегу пруда разгуливала львица, выискивая человеческого детеныша, потревожившего ее львят. Николь нырнула, чтобы избежать пронзительного взгляда зверя, а когда выскочила на поверхность, чтобы вздохнуть, львица исчезла, и вместо нее вокруг пруда разгуливали три октопаука.

– Мама, мама, – услышала Николь далекий голос Элли. Встав в воде, Николь обвела глазами окружность пруда. – С нами все в порядке, мама, отчетливо произнес голос Элли. – Не беспокойся о нас.

Но где же Элли? Во сне Николь как будто бы заметила человеческий силуэт в лесу позади трех октопауков и позвала:

– Элли, это ты... Элли?

Темная фигура ответила «да» голосом Элли, а затем подошла поближе. В лунном свете блеснули ярко-белые зубы. Николь сразу же узнала подошедшего.

– Омэ! – вскрикнула она, и волна ужаса пробежала по спине. – Омэ...

Николь проснулась от толчка. Ричард сидел возле нее в постели.

– Что с тобой, дорогая? Ты кричала, звала Элли... потом Омэ.

– Только что я видела очередной яркий сон, – проговорила Николь, подымаясь, чтобы одеться. – Мне дали понять, что Эпонина и Элли живы, но где они сейчас, не намекнули.

Николь оделась.

– И куда же ты в столь поздний час? – спросил Ричард.

– Я хочу переговорить с Максом, – ответила Николь.

Она торопливо оставила спальню и вышла в большой зал под куполом. Непроизвольно Николь поглядела на потолок и заметила то, чего не видела прежде. В нескольких метрах под куполом оказалась площадка или платформа. «Почему я не замечала ее раньше? – подумала Николь, рысцой подбегая к вагону. – Потому что днем тени лежат по-другому? Или потому, что эту площадку сделали совсем недавно?»