Андрей Завадский - Утро псового лая

– Что, Билли, – Гарри Хопкинс, чувствуя неожиданное волнение, покосился на оператора: – Кажется, начался спектакль?

Полковник ФСБ, доставивший Берквадзе в Москву, сквозь иллюминатор видел выстроившиеся на краю летного поля разнокалиберные автомобили с яркими логотипами известных телекомпаний или просто с лаконичной надписью TV на дверцах и бортах. При виде многочисленных журналистов он только бессильно стиснул челюсти, понимая, что режим секретности не помог.

– Может, отогнать их к чертовой матери? – предложил один из сопровождавших Берквадзе офицеров контрразведки. Он склонился над плечом полковника, рассматривая в иллюминатор взлетную полосу, заполненную посторонними. – Нужно приказать охране.

– Не стоит, – отмахнулся полковник, помотав головой. – Сразу завопят о нарушении прав человека, свободе слова и прочей ерунде. – Он усмехнулся: – Нам скрывать нечего, а о суде над Берквадзе все равно скоро будет знать весь мир. Пусть спецтранспорт подадут прямо к трапу, больше ничего не нужно предпринимать. И скажи конвою, пусть будут настороже.

Несколько седанов черного цвета, в которых за версту чувствовались ведомственные автомобили, даже если бы под радиаторами их не было проблесковых маячков, промчались по летному полю, остановившись возле трапа. Полдюжины крепких молодых людей в строгих костюмах, держа руки под левыми полами своих пиджаков, встали возле машин, настороженно озираясь. Было заметно, что их нервируют вспышки фотоаппаратов и суета журналистов, которых едва сдерживала жидкая цепь охранников.

– Билли, снимай, – Гарри Хопкинс указал рукой на группу людей, спускавшихся по трапу. В одном из них, том, что находился в центре, репортер без труда узнал Гоги Берквадзе, окончательно убедившись в этот момент, что неведомые источники редактора не лгали. – Давай крупный план, Уильям! Черт меня дери, мы сделаем сенсацию!

Ощетинившись стволами, бойцы спецназа в масках и бронежилетах образовали вокруг ступившего на бетонное покрытие Берквадзе непроницаемое кольцо, внутри которого кроме арестованного магната находилось еще несколько человек в штатском.

– Вы видите, как Гоги Берквадзе, известный российский предприниматель, под усиленным конвоем прибыл в Москву. Вероятно, сейчас его доставят в один из следственных изоляторов российской столицы. – Пока Гарри комментировал происходящее, олигарха затолкали в чрево одного из приземистых "Мерседесов" с тонированными стеклами. Спецназовцы быстро расселись по микроавтобусам и внедорожникам, и весь кортеж, во главе которого двигалась окрашенная в стандартный бело-синий цвет милицейская машина, устремился прочь с летного поля, сверкая "мигалками" и завывая сиренами.

– Черт возьми, Билли, – когда автоколонна, иначе не скажешь, сопровождавшая Берквадзе, скрылась из глаз, и репортеры начали расходиться, Хопкинс, помогая своему оператору паковать оборудование, удивленно покачал головой, переваривая происходящее. – Я не знаю, в чем на самом деле обвиняют этого дельца, может, просто не дал кому-то из наделенных властью людей долю со своего бизнеса, но если история о том, как его вытащили из Польши, верна, то нас ждет немало тяжелых трудовых дней. Не думаю, что поляки оставят такую наглость русских, это при той ненависти, которую они испытывают к России от века, без внимания. Здесь уже вопрос принципа, и шума из этой истории будет много.

– Да уж, – почесал затылок Бойз, кивком выражая согласие с Гарри. – Пожалуй, нечто подобное я видел, когда арестовывали Милошевича, но тот хоть был лидером целой страны, а это лишь бизнесмен, пусть и не самый бедный. Но если он действительно хотел убрать Швецова, то все здесь очень серьезно. Думаю, ты прав, и работы для нас действительно прибавится.

Британцы, просто делившиеся друг с другом своими соображениями, даже не предполагали, насколько они правы, и уж тем более не дано им было знать в тот момент, что отклики на действия русских спецслужб уже достигли главы дипломатического ведомства России. В тот самый момент, когда за перевозившим Берквадзе кортежем закрылись створки ворот, отрезавшие от внешнего мира дворик следственного изолятора ФСБ, в здании Министерства иностранных дел польский посол встретился с министром Розановым.

– Господин министр, – Богуслав Сенявский, чрезвычайный и полномочный посол Республики Польши, вытянувшись в струнку, словно кадет на строевом смотре, резким движением протянул главе русского МИД конверт с гербом Польши. – Я уполномочен вручить вам ноту протеста, подписанную президентом моей страны. Я настаивал бы на встрече с президентом Швецовым, но, учитывая его состояние здоровья после недавнего покушения готов ограничиться беседой с вами.