Осенние визиты

нарушенное слово.

Ярослав в очередной раз сходил за чаем. Они больше не покупали спиртное -

завтрашний день решал слишком много. Слава, кусая авторучку, вычерчивал что-то

на листе бумаги.

- План обороны дома? - полюбопытствовал Ярослав. Странно, двойник не понял

цитаты.

- Расклад. Гляди - у нас есть два альянса, назовем их Власть и Развитие. Борцу

за счастье народное помогает украинский стратег, пацанам - несостоявшийся

гений мировой философии. Посланница... - на миг Слава запнулся, - держится в

стороне. Похоже, ей помощники не нужны. Н-да... ей уже никто не нужен.

Полностью самодостаточная личность.

- Ты о чем?

- О редком случае нарсицизма. Ладно, это к делу не относится. Где-то вне схемы

- Икс. Возможно, что я зря паникую, и это просто удачливый наемник. Но уж

слишком активно он отработал три фигуры.

- Мальчик, старик, и?..

- Депутат. Наш загадочный Икс пытался его уложить, но не сумел.

- Слушай, ты будешь делиться со мной информацией? - Ярослав присел рядом.

- Извини, просто не подумал... Так вот - мы, пока, для всех Посланников -

темная лошадка. Начнем ли работать в одиночку, примкнем к кому-либо -

неизвестно. Потому, кстати, неизвестно, что мы и сами этого не решили...

Стандартным, ожидаемым ходом было бы присоединиться к слабейшей группе - детям

и старику. Попытаться убрать девок...

- Ты их что-то сильно невзлюбил.

- Это не моя вина. Итак, убрать девчонок, попытаться разбить альянс Власти, и

отойти в сторону, предоставив Иксу охотиться за недобитками. Дальше - убрать

его.

- Стратег. Полковнику до тебя далеко, - Ярослав покачал головой. - Какой у

тебя дан, убивец? Ты курицу когда-нибудь резал? Из автомата стрелял?

Слава молчал. Странно молчал.

- Будучи тобой, - наконец ответил он, - я никого не убивал. Только на бумаге.

Ты это знаешь.

- Уже интересно. А не "будучи мной"?

Визитер посмотрел ему в глаза.

- Всякое бывало.

- Какой раз вы приходите?

Слава потер лоб.

- Так интересно?

- Да. Очень. Профессиональный интерес, понимаешь?

- Не в первый раз...

- Угу. И ты побеждал?

- Очень давно. Почти семь столетий назад.

- Не верю.

- Не верь. Кто тебе мешает-то?

- А как же твои слова, что ты - это я? Копия?

- Я и сейчас их скажу. Я не проживал тех жизней, Ярик. Знаю, что они были - и

все. Могу домыслить, придумать детали. Но не вспомнить.

- Тогда какого хрена ты паникуешь? Если все это уже было? И ты побеждал, и

проигрывал - а мир стоит, и плевать ему на ваши игры... Визитеры...

- Со времени прошлого визита, Ярик, мир обрел новое качество. Он теперь

способен уничтожить себя - раз и навсегда. Он все неустойчивее - ты видишь

это? Он дошел до последней грани, дошел линией Власти. Если продлится ее цикл

- Земле конец.

- А если победит Доброта?

- Ярик! Тук-тук! Опомнись! - Слава заулыбался, паскудной улыбкой человека,

знающего какую-то гнусную тайну. - Ты серьезно считаешь, что нынешний день нес

в себе эту линию? Добро?

- Почему бы нет? "Гринписы" и хосписы...

- Сникерсы и памперсы! Опомнись! Данная Линия на этот раз в игру не вошла!

- А девушка?

Слава иронически смотрел на него. Потом постукал пальцами по стенке.

- Ты, все-таки, неисправимый оптимист. Наверное, потому и удостоился

сомнительной чести играть в эти игры.

- Ладно... с девушкой, кажется, понимаю, - Ярослав покосился на Визитера, но

тот никак не прокоментировал его слова. - Ну а ребенок?

- Дети не бывают ни добрыми, ни злыми. Пора бы понять. Хотел бы видеть наш мир

таким, каким он нравится детям?

- Упаси господь.

- Во-во. Ты не безнадежен, - Слава покровительственно хлопнул его по плечу. -

Кстати, готовься. Мне кажется, что мальчишек придется устранять именно нам.

10.

Как тихо...

Шедченко лежал с открытыми глазами. Комната, куда его поместили на ночь, была

не очень большой. Может быть из-за этого, при всей неуловимой казенности

обстановки и ощутимой "необжитости", она сохраняла тень уюта.

Старая, массивная мебель. Абажур, красивый, но абсолютно старомодный. А в

углу, словно из детских воспоминаний всплывшая, радиола "Эстония", громоздкая,

на тонких полированных ножках. Хорошая, кстати, радиола. Полностью содранная с

какого-то "Грюндига" пятидесятых годов, но...

Николай откинул одеяло, прошел по комнате, осторожно повернул регулятор

громкости. Радиола щелкнула, оживая. Засветилась шкала, затрепетал зелеными

"крылышками" индикатор настройки. Надо же! Работает!