Осенние визиты

обороны".

- Вы хотите посмотреть на Александра? Он, вероятно, еще спит.

- Мы тихонько, - жалобно сказала Татьяна. - Анна Павловна, пожалуйста...

- Пойдемте.

Шедченко как зачарованный последовал за ними.

Сашку он узнал не сразу. Как ни странно, племянник не производил впечатления

молодого оболтуса, которое уже намертво отложилось в сознании. Может быть

из-за короткой, аккуратной стрижки и спокойного взгляда - он не спал.

Его собственный сын выглядел куда более подходящим кандидатом для рокеровских

гонок по ночному городу, завершившихся крутым поворотом и взорвавшимся

бензобаком.

- Привет, мам, - сказал Сашка. И кивнул Николаю.

словно они уже виделись...

- Сашенька, дядя приехал, - садясь на краешек постели сказала Таня.

- Я знаю, - с легким недоумением Александр посмотрел на мать, потом на

Шедченко.

Николай перевел взгляд на Анну.

- Где он?

- Кто?

- Не надо придуриваться. Вы знаете, о ком я.

- Здесь больше не было ни единого человека, - врач победоносно улыбнулась ему.

- Что вы хотите?

а что он, собственно, хочет? Он сам отказался идти в больницу с двойником. Он

сделал свой выбор. Долой мистику и сомнения. Жизнь такова, какова она есть...

и более никакова...

Шедченко прошел по палате. Посмотрел в окно - словно что-то внутри

подталкивало его.

В глубине больничного двора он увидел маленькое одноэтажное здание, увенчанное

кирпичной трубой метров пяти в высоту. Из трубы шел густой дым.

- Что у вас там?

Врач даже не подошла к окну.

- Морг.

- С крематорием?

Татьяна испуганно смотрела на него.

- После ампутаций, - сухо сказала Анна, - остается биологический материал,

подлежащий уничтожению.

Шедченко стало подташнивать. Он повернулся к врачу - и та увидела в его глазах

что-то такое, что заставило ее отступить.

- Я бы не советовала вам продолжать эти разговоры, - быстро сказала Анна. -

Состояние вашего племянника утром резко улучшилось. Но это нестойкое

улучшение, и не стоит его разрушать.

Николай подошел к ней вплотную. Прошептал одними губами:

- Вы убили его.

- У него был выбор. Как и у тебя сейчас.

- Кто вы?

- Мария.

- Кто вы?

- Мир. Свет. Любовь.

- Это ложь.

- Не тебе решать, что ложь, а что правда. Без него - ты ничто. Но отныне ты

свободен, и можешь сделать выбор. Стань на нашу сторону. Помогай нам. И ты

войдешь в мир, который будет завтра. Ты ненужен этому миру - но ты поможешь

ему прийти, заслужишь прощение и покой...

- Коля! - выкрикнула Татьяна. Шедченко вздрогнул, отворачиваясь от Марии.

Сестра и племянник смотрели на него. Непонимающе и со страхом.

мир, свет, любовь...

- Сашка, я должен уехать на пару дней, - сказал он, касаясь его руки. -

Держись, мужик.

- Дядька, ты сам-то здоров? - Сашка задумчиво смотрел на Шедченко.

- Уже нет, - спокойно ответил он. Достал из кармана бумажник, молча отсчитал

пять зеленых сотенных. - Таня, держи. Вам пригодится.

- Ты...

- Мне надо ненадолго уехать.

Он не стал говорить ни "прощай", ни "до свидания", ибо не мог сделать выбор

между словами.

- Я вас убедила? - спросила та, кто выбрала имя "Мария".

- Вы напомнили мне, что существует выбор.

- Прототипы не ведут собственных игр. Они способны лишь помогать пришедшим.

- Я понимаю.

Шедченко отступил в коридор - провожаемый растерянным, непонимающим взглядом

сестры, легким взмахом руки Сашки и укоризненной печалью в глазах Марии. Уже в

коридоре он посмотрел на дверь ординаторской. И увидел еще одну женщину в

белом халате - словно отражение Марии. Только в ее взгляде было слишком много

тоски.

- Ты сглупила, девочка, - прошептал он. Анна - настоящая Анна, словно

окаменела, подобралась:

- Это сделала я!

Шедченко удержался. Довольно легко. Сейчас он понимал, почему его двойник

погиб.

- В нем было больше любви, чем в вас обеих. Он не мог убить женщину.

- Значит, не сможешь и ты.

- Я найду того, кто сможет.

Он побежал по лестнице - грузный стареющий мужчина в чужой военной форме.

Попадавшиеся навстречу люди - персонал шел на работу, прижимались к стенам.

И все же, в одном Мария была права. Шедченко помнил имена - и теперь у него

был выбор.

10.

Валентин Веснин не ложился этой ночью. Молчаливый замкнутый паренек,

двадцатипятилетний специалист по трехмерной графики, популярный в узких кругах

создатель рекламных клипов, все равно не смог бы уснуть.

Кирилл Корсаков так ничего ему и не сказал. Впрочем, у Валентина уже не было