Джон Кэмпбелл - Нечто

— Кровь? — удивился Норрис. — А разве у этого существа есть кровь?

— Конечно, и в этом нет ничего особенного, — ответил Коппер. — Мышцы на девяносто процентов состоят из воды. Кровь отличается от них только тем, что в ней воды на пару процентов больше, а связующих клеток меньше. Это существо точно так же бы истекало кровью.

Блэр вдруг сел на койке и спросил:

— Коппер!.. А где Коннант?

Специалист по космическим лучам подошел к маленькому биологу:

— Я здесь. Чего тебе?

— А это в самом деле ты?.. — Блэр фыркнул и со смехом откинулся на кровать.

Коннант уставился на него непонимающим взглядом:

— Что значит, в самом ли деле это я?

— Ну ты ли это? — с трудом пересиливая смех, произнес Блэр. — Коннант ли ты? Ведь тварь хотела быть человеком, а не собакой…

Доктор Коппер поднялся с койки и тщательно вымыл руки. Он делал это без особого шума, но каждый звук эхом отдавался в помещении. Блэр наконец прекратил смеяться. Коппер взглянул на Гэрри и покачал головой:

— Боюсь, он безнадежен. И не думаю, чтобы нам удалось убедить его, что эта тварь мертва.

Норрис неуверенно засмеялся:

— Не думаю, чтобы вам удалось убедить в этом даже меня. Черт бы тебя побрал, Мак-Реди!

— О чем ты? — Гэрри переводил удивленный взгляд с Норриса на метеоролога и обратно.

— О кошмарах, — сказал Норрис. — У Мак-Реди появились кое-какие мысли по поводу тех кошмаров, что снились нам на Второй станции. После того как мы нашли это существо…

— И что?.. — Гэрри ожидающе посмотрел на Мак-Реди.

Ответил ему Норрис, и голос физика звучал резко и сурово:

— А то, что эта тварь не была мертвой! Ее жизненные процессы были сверхъестественно заторможены, но тем не менее она прекрасно осознавала происходящее. И наше появление значило для нее очень много после долгих лет белого безмолвия. Она контролировала наши мысли и сообщила нам в снах, что способна имитировать живые существа.

— Да уж, — усмехнулся Коппер. — Уж на это она ой как способна…

— О Боже! — взорвался Мак-Реди. — Не будь идиотом, док! Меня беспокоит кое-что иное. Во сне она могла читать мысли и чувства и полностью изучить манеру поведения.

— Подумаешь!.. Неужели это беспокоит тебя больше, чем развлечения, которые доставит нам этот сумасшедший?! — Коппер кивнул в сторону спящего Блэра.

Мак-Реди медленно покачал головой:

— Ты не понял, док… Мы знаем, что Коннант это Коннант, поскольку он выглядит, как Коннант. И даже если допустить, что эта тварь способна полностью имитировать внешность, то мы все равно уверены, что это Коннант, поскольку он думает, двигается и ведет себя, как тот человек, которого мы все хорошо знаем. Но другое дело, если эта тварь способна в точности копировать его манеру поведения. Если она скопирует не только тело Коннанта, но и его мысли и чувства… Вы вполне допускаете, что это существо способно принять облик Коннанта, но вас это не слишком волнует. Ведь вы знаете, что она обладает разумом другой, чуждой нам цивилизации и потому не сможет думать, чувствовать, действовать и говорить, как знакомый нам человек. По крайней мере, не сможет делать это так хорошо, чтобы хотя бы на секунду ввести нас в заблуждение…

— У тебя слишком буйная фантазия, Мак-Реди, — сказал Норрис, пристально глядя на метеоролога. — Я уже говорил тебе это и повторю еще раз!

Повар Киннер стоял около Коннанта, потирая шрам на лице. Внезапно он направился через переполненное народом помещение к своей кухне и шумно вытряхнул пепел из кухонной печи.

— Копировать внешне то, на что бы ты хотел быть похожим, мало, — сказал доктор Коппер, как будто размышляя вслух. — Нужно еще понимать его чувства, мысли и реакции. Да, хороший актер, потренировавшись, может сымитировать манеру поведения другого человека достаточно хорошо, чтобы одурачить изрядное количество людей. Но ни один актер не способен сымитировать другого человека с такой достоверностью, чтобы люди, живущие с этим человеком бок о бок, не отличили оригинал от подделки. Для этого потребовались бы нечеловеческие способности.

— Дьявол! — выругался Норрис. — И ты туда же, док!

Коннант, стоявший возле другой стены, смотрел на них широко открытыми глазами. Он был неестественно бледен. Разговор каким-то образом сгруппировал людей в противоположном конце помещения, и специалист по космическим лучам поневоле оказался в одиночестве.

— Боже мой! — вскричал он, — Да что вы такое городите! Вы ведь говорите сейчас обо мне! Неужели я похож на подопытное животное или какое-нибудь пресмыкающееся, чтобы вы заговорили обо мне в третьем лице?